Не боярское дело

— Мне кажется, князь, я должен вас поблагодарить, — подошёл ко мне князь Шувалов, когда я отходил от стола регистрации с полученной кожаной папкой в руках.

Тут у всех такие папки. В них находятся документы и листы голосования. Кстати, очень удобные. Достаточно на них активировать свою печать, и на табло сразу высветится голос.

— За что же? Если за сына, то он мой друг, а дружу я не из корыстных побуждений. Скорее по велению души, — охотно поддержал я беседу.

Шуваловы у меня в потенциальных союзниках. Пробежала чёрная кошка между ними и Юсуповыми. В табели о рангах муж Ирины Рюминой может очень близко к трону оказаться. До недавнего времени считалось, что Феликс Юсупов единственный и бесспорный претендент на это место, а вот поди ты. Староста мой бывший взял, и оспорил незыблемое. Самое смешное, что салонные политики задумку этой интриги мне приписывают. Но они-то ладно, а вот отчего Шувалов меня благодарит, это странно.

— Полагаю, вы в центре расположитесь, рядом с Рюмиными? — поинтересовался Шувалов и заметив мой кивок, озорно улыбнулся, — Тогда и мы где-то поблизости разместимся.

Ого… Серьёзно. Мы предполагали, что его убеждать придётся, а он уже сам определился. Решительно Шуваловы дают понять, с кем они себя теперь видят.

Вопрос с местом не случаен. Зал большой и представляет собой половину амфитеатра. Свободных мест с избытком. При желании человек пятьсот-шестьсот свободно рассядутся. Сделано так на случай проведения соборов — собраний, на которые князья могут явиться со свитой советников.

Юсупов, со всеми его сторонниками обычно занимает левое крыло в этом полукруге. Багратионы с Пушкиными садятся ближе к середине. В центре располагаются Рюмины и те немногочисленные князья, которые их поддерживают. Почти рядом с ними, но чуть правее располагаются Белозёрские, за ними Юрьевские, рядом ещё три группы с неявно выраженными лидерами, а справа обычно устраиваются одиночки. Это то, что я запомнил из объяснений. На остальное сегодня сам посмотрю.

Заметив Гончарова, устроившегося в центре зала, я оглянулся. Наши все с кем-то уже разговаривают. Особенно много князей собралось около Белозёрского. Вот уж кого хлебом не корми, дай поговорить.

Поприветствовал Гончарова и уселся рядом с ним.

— Что-то давненько вы в Камышине не появлялись, князь. Генерал Каргальский совсем уж извёлся. Дал же ему Бог такой характер неугомонный. Мастерские арендовал рядом с нашим заводом. Два двигателя выпросил. Механикусов армейских чуть ли не три десятка вызвал. А вчера уже что-то там у них ползало по берегу несуразное. Трактор не трактор, скорее гусеницы одни с сиденьем сверху.

— Ага, значит услышал меня генерал. Сам пробует артиллерию на гусеничный ход поставить, — порадовался я вслух.

— Думаете выйдет у него? — задумчиво спросил Гончаров, покачиваясь в кресле.

— У предков вышло, и у нас получится. Там всего лишь двигателя не хватало, а наш нынешний даже получше тех будет, какие предки на такие установки ставили, — радостно заулыбался я, радуясь за шустрого артиллериста.

— Значит училище надо строить, — продолжил вслух размышлять князь, — Наверняка к этой технике особый подход потребуется.

— А вам-то что за печаль? Армия и построит, а то и при каком-то из имеющихся училищ что-нибудь откроют.

— А вот тут вы не правы, князь, — тонко улыбнулся Гончаров, отчего морщинки лучиками разбежались у его глаз, — Вот сейчас князь Константин объяснит вам, для чего в пограничном княжестве далеко не лишним будет иметь сотню — другую курсантов, да ещё с таким грозным оружием.

Подошедший к нам Константин Рюмин и впрямь легко и просто разложил всё по полочкам. По его словам необходимость в таких артиллеристких установках крайне велика, а училище им просто необходимо. Хотя бы для того, чтобы у наместника была возможность иметь личный резерв быстрого реагирования на случай крайних ситуаций.

— Олег Игоревич, а позвольте вас на минутку для приватной беседы, — отозвал меня в сторону Константин, кивком извинившись перед Гончаровым, — Должен поблагодарить вас за историю с княжной. Я помню наш разговор про Дарью Сергеевну и понимаю, какой шаг навстречу вы тогда сделали, но буквально через день после нашей беседы из Парижа вернулась Ксюша, и поверьте, она настолько изменилась, что у нас с ней всё снова, как впервые.

Ксения Бзежинская, прима — балерина Императорского театра, роковая женщина, переехавшая судьбу князя Константина. В восемнадцать лет они тайно обвенчались, а потом к Константину прилипло прозвище Айвенго. Рыцарь, лишённый наследства. Жутко романтическая история, вычеркнувшая князя из списка наследников Императора.

— На момент нашего разговора мы с Дарьей Сергеевной были в сложных отношениях, и как мне тогда казалось, продолжения не предвидится, — честно изложил я своё видение произошедших событий, — Скажем так, я её спасал от нежелательного замужества, хотя и понимал, что ничего, кроме неприятностей мне не светит.