Не боярское дело. Главы 43-56 (черновая сборка)

— Мне прислали из столицы два комплекта усиленных приводов. Думаю, с ними пилот вполне сможет удержать ваши игрушки, — задумчиво подтвердил я, занимаясь одним из самых любимых мужских дел, а именно вознёй со всякого рода оружием. К слову сказать, оружием очень брутальным и по ощущениям, больше пуда весом. С пристёгнутым коробом на двадцать девять гранат, который лежит рядом, в этом же открытом ящике, гранатомёт пуда на два с лишним, пожалуй, потянет, так что без МБК мне из них пострелять никак не удастся.

Сегодня два пилота в обновлённых МБК, оснащённых гранатомётами и дополнительно защищённые навесной бронёй, пошли на взлёт. Интересно, удалось ли нам воплотить мечты гвардейцев в жизнь, и потом посмотрим на результаты стрельб.

— Извините, я сразу не сообразил. Так это вы тот самый граф Бережков? — спросил у меня лётчик, когда затих шум двигателей.

— Видимо да, поскольку других графов с такой же фамилией я пока что не встречал, — машинально отозвался я, возвращаясь к осмотру самолёта.

— Прошу меня простить, но я как-то сразу не сообразил, к кому лечу. Перед полётом мне просто показали место на карте, да и честно признаюсь, меня куда больше волновала посадка на незнакомом поле, чем всё остальное. А это и есть знаменитые бережковские верфи? — с уважением оглядел лётчик поле и громады ангаров.

— Они самые, пусть и не слишком знаменитые, — объективности ради поправил я его.

— Вы, наверное, свежих газет не читали. Последние дни там о вас много пишут. А фотографии пилотов в беретах так и вовсе на первых страницах появлялись. У нас болтают, что если бы не бережковцы, то гвардейскому полку хана бы пришла. Недаром всех ваших пилотов к орденам представили.

— Пустое. Гвардейцы сами сила великая. Был я на награждении. Своими глазами видел, что полк сохранил боеспособность. Меньше слушайте болтунов всяких, — проявил я воспитанное в Академии единство курсантов с гвардейцами. Не на пустом месте пестуется такая солидарность. Каждый курсант в скором будущем видит себя гвардейцем и даже в мыслях не допускает неуважения к лучшему полку Империи.

К слову сказать, существует и ещё один аспект, внутриполитический. Государь — это не просто лицо, которое само по себе вызывает уважение и трепет одним фактом своего существования. Гвардейцы воплощают в себе тот бронированный кулак, с которым ни один Клан не может не считаться. Оттого и нельзя никому дать даже малейшего повода для распространения сомнительных слухов. Гвардейский полк верен Императору и несокрушим! Только так, и никак иначе!

Когда прилетел грузовой дирижабль, мы с партнёрами уже вчерне обсудили предстоящий план работ.

Вряд ли кому интересно будет знать, как мы рубились за зачистку шероховатостей, шлифовку заклёпок, смывку старой краски. Это же такая проза и обыденность. Ну, что-то там кто-то делает, при этом его инструмент громко и противно шумит и жужжит, а то ещё и растворитель так воняет, что уже около входа в ангар можно упасть в обморок. Так-то да. Посторонний человек никогда не поймёт поэзию производства, без которой немыслимо создание летательных аппаратов.

Пассажиров того же дирижабля куда как больше интересует синенькая форма стюардесс, сидящая на них в обтяжку, мягкость кресел, и жратва, которую им подадут во время полёта. Во, это тема для бесконечных разговоров. А как и почему дирижабли летают — это вопросец даже не второстепенный. Большинству людей попросту никогда не интересны принципы полёта, и тем более отдельно взятые детали. Обывателям нет до этого дела.

— Почему наш дирижабль летит? — как-то раз, в глубоком детстве, задал я вопрос одному улыбающемуся толстячку, который всё время косился то ли на иллюминатор, то ли на соседку, сидящую между ним и видом на небо.

— Потому что я купил на него билет, — на полном серьёзе ответил мне этот типичный пассажир.

С тех пор я понял, что не все вопросы стоить озвучивать. А то ненароком ещё узнаю, что Солнце заходит только из-за того, что кому-то пора спать.

В своём уютном созерцательном мирке такие люди абсолютно правы. Им неинтересны подробности и детали, как я подозреваю, они и в детстве не разбирали игрушки, чтобы узнать, а что же у них внутри. С пассажирами по жизни нельзя спорить, так как у них всегда найдётся тысячи союзников, которые думают точно таким же образом, а то и мысли свои выражают теми же словами.

Таковский народец меня полностью устраивает. С типичным обывателем не надо напрягаться, опасаясь пропустить при беседе что-нибудь важное и интересное. Все их ответы и суждения никогда не перепрыгнут за рамки общепринятого мнения и элементарной серой банальности, на которую можно не обращать внимания при разговоре. Главное, не пытаться выделиться и не спорить. Проще прикинуться такой же серой плесенью, и вещать нечто общеупотребимое. Мозг при этом можно отключать процентов на девяносто.

Отдельной ипостасью от безликого говора обывателей идёт его разновидность — светская беседа. И то и другое — по сути своей болтовня ради болтовни.

Впрочем, это лично моя точка зрения.

* * *