Не бойся Адама

Это была маленькая уистити, сидящая, скрестив свои длинные лапы на животе. Тело ее казалось нормальным, во из головы торчало с десяток электродов, делавших ее похожей на индейского вождя в своем уборе из перьев. Увидев открытую дверцу, она инстинктивно рванулась наружу и приземлилась на белом плиточном полу. Какое-то время обезьянка оставалась неподвижной, уставившись в открытую дверь на улицу. По полу пробежал сквозняк, и электроды на голове зверька зашевелились. Жюльетта, совладавшая со своим отвращением к уродцам, чувствовала себя гораздо менее уверенно рядом с таким обыкновенным созданием. Тело обезьянки сотрясала дрожь, а ее исполненный боли и ужаса взгляд появлялся и исчезал в такт с движением век. Девушка, которую не смогли остановить ни риск, ни препятствия, ни загадочный звук, замерла. Она смотрела на последние шаги пленницы, которую невозможно было освободить, ибо пыточные орудия срослись с ней в единое целое. Жюльетта понимала, что сострадание ее нелепо и жалеет она прежде всего себя. Но что делать: маленькая обезьянка воплощала символ страдания и одиночества, не отпускавших ее годами. Именно эта мука привела ее сюда одетой в стянутый на щиколотках камуфляж, удушливую черную маску и слишком просторные кеды. Жюльетта перестала чувствовать время, хотя именно оно было решающим фактором успеха всей операции.

Маленькая обезьянка вдруг собралась с силами и встала на задние лапы. Она сделала два шага к выходу и упала, словно опрокинутая кукла. Тело ее сотрясли конвульсии, глаза закрылись, и полный упрека взгляд потух – к счастью для Жюльетты. Она вздрогнула и вспомнила о времени и о том, что надо спешить. Сколько же она так стояла? На часах три часа десять минут. Ей стало страшно. Пусть с животными она разобралась, но впереди еще много дел. «Вторая часть твоей миссии не менееважна, чем первая. Помни это хорошенько». Все непременно должно быть окончено к четырем.

Она опустила на землю висевший за спиной рюкзак и достала из него два баллончика с краской. Взяв черную, вывела на стене между двумя клетками в полутора метрах от пола печатными буквами первую надпись: «Уважайте права животных».

Потом вернулась к рюкзаку, взяла другой баллончик и, отставив руку, чтобы буквы казались выше, написала красным: «Фронт Освобождения Животных».

Она повторила то же самое на других стенах и с другими лозунгами, нарочно делая орфографические ошибки в тех надписях, что располагались повыше. Это чтобы обмануть следователей. «Если нужно, чтобы они подумали, что там орудовали двое, почему бы тебе не пойти со мной?» – спросила Жюльетта Джонатана и немедленно пожалела об этом. Единственный раз она осмелилась поставить под сомнение его инструкции. Джонатан сухо ответил, что есть приказ подставлять как можно меньше своих. Тем лучше! Здесь бы он ей только мешал. Это было еедело, и она хотела сама довести его до конца.

Жюльетта спрятала баллончики в рюкзак. Как быстро она обернулась. Всего тринадцать минут с момента проникновения в лабораторию, хотя ощущение опасности обостряло чувства и словно растягивало время. С самого детства Жюльетта привыкла, что скучные годы могут лететь как секунды, но знала и то, что иной раз секунды способны растянуться на годы. Она любила это ощущение полноты жизни, моменты ее взрывной силы, хотя и научилась их остерегаться. Жюльетта чувствовала, что сейчас как раз такое время.

Дело шло к концу. Она нацепила массивные очки наподобие тех, которые защищают глаза дровосеков от щепок. В правой руке сжала рукоятку кувалды, которую вытащила из рюкзака. Стальная штуковина показалась ей восхитительно тяжелой. Теперь на все должно хватить трех минут.