Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба»

Очень похоже, что начинает играться другой (или параллельный?) сценарий. Явно из служб ребята, каких — неважно, но довольно прилично умеющие косить под блатных. Только Ляхова, с пяти лет крутившегося во дворах, где половина мужиков отсидела и даже многие пацаны к совершеннолетию имели по две ходки на малолетку, на такую туфту не купишь. Глаза у них не те — вот в чём проблема в подобных играх. У самого крутого уголовника, если он не крупный авторитет (причём у себя на «малине» или на зоне), не бывает в глазах и повадках подкоркового ощущения причастности к власти. А у этих было, и не лейтенантское. Лейтенанты в свою власть ещё не верят. А эти — никак не ниже капитана каждый.

Но всё равно интересно — неужели Контрразведчик так некультурно себя повёл? Или, правда, «будничная работа»[133] себя оказывает?

Оставалась, правда, слабая надежда, что это — не к ним. Просто нормальные, крышующие ребята заскочили с ресторанщика положенное взять. Оттого и сосредоточенность, привычная опаска, вдруг ССБ[134] прихватит в самый интересный момент?

— Девочки, — почти не двигая губами, прошептал он. — Что бы ни случилось — ведите себя, как на работе.

Они поняли, что он имел в виду.

— Без команды не вмешиваться. Только — если меня всерьёз убивать начнут.

Уж этого они точно не позволят.

Парни (да, серьёзные парни) поравнялись со столиком. Ляхов поставил на стол рюмку, спросил у Герты:

— Горячее уже пора, или ещё посидим?

Двое прошли мимо, будто действительно направляясь к внутренним помещениям, а третий вдруг притормозил. Широко раскрыв глаза, уставился на портсигар Вадима.

— Ребята, вы гляньте только!

Герта успела заметить, как мужчина, только что пялившийся на её ноги, резко отвернулся и словно бы даже голову в плечи втянул.

Чутьё, однако!

Двое немедленно остановились и развернулись на каблуках, как танки, осаженные фрикционами враздрай.

— Рыжьё-то какое! — Их заводила с глуповато-удивлённым лицом выставил вперёд палец. — Полкило, точно. Просто так валяется…

Один из двух, с лицом в принципе правильным, наверное, могущим быть и симпатичным, но сейчас крайне неприятным, сказал почти равнодушно:

— Валяется, так и подними…

Третий, внезапно ставший в дурацкой игре первым, протянул руку. И очень удивился, когда ладонь шлёпнулась о пустую столешницу. Никакого портсигара под ней не оказалось. Александр Иванович в своё время старательно обучал своего «крестника» подобным нехитрым приёмам.

Нехитрый, а впечатление на мужиков произвёл ошеломляющее. «Кто в армии служил, тот в цирке не смеётся». А эти, похоже, в цирке с детства не бывали.

— Вы что-то хотели? — равнодушно-скучающе спросил Ляхов. — Закурить? Угощу. Выпить — тоже плесну. А то знаю, случается: в кабак пришёл, а сигареты дома забыл и деньги. Так что не стесняйтесь.

Людмила и Герта смотрели на «персонажей» абсолютно пустыми глазами девочек, которым за участие в не предусмотренных заранее договором мизансценах не платят.

А Вадим, наоборот, изобразил радушнейшую из своих улыбок.

Ох и в трудное положение попали господа «чекисты». Теперь у него сомнений не было. Милицейские опера текущую «феню» знают. А «рыжьё» — это чересчур архаично. Импровизация на тему в детстве читаных книжек.

Тот, кого Ляхов определил как старшего, совершил под черепной крышкой, приукрашенной хорошо сделанной причёской, мучительное мысленное усилие. Аж нейроны с аксонами задымились, только-только запах палёного сцепления из носа и ушей не пошёл.

Из роли, понимаешь ты, решил не выходить.

— Шутки шутить вздумал? — настолько угрожающе, как сумел (будто в следственной камере находился), сказал он, подойдя и нависнув над плечом Герты.

Ох и удобная позиция, чтобы движением локтя в клочья разнести единственную, в отличие от почек, непарную печень. Но — не приказано. Витгефт, как и Людмила, честно играли девочек по вызову, сто раз видевших подобные разборки.

— Пойдём, Люсь, в туалет. У тебя губы размазались, — сказала Герта, резко двинув стул назад. Нахал чуть не потерял равновесие и отступил на два шага.

— Сейчас. — Людмила открыла сумочку, словно ища там зеркальце, чтобы убедиться в словах подруги, и тюбик с помадой.

— Покажи то, что спрятал, — не обращая внимания на девушек, с нажимом сказал «старший». — Я видел — лежал на столе портсигар.

— Лежал не лежал — твоё ли дело? Если по-своему пришёл — вали дальше. Если ко мне что имеешь — предъявляй. И стой, где стоишь. Остальные тоже. Не люблю, когда над ухом сопят.

При этом Ляхов взял со стола и начал вертеть между пальцами массивную мельхиоровую вилку. Страшное, между прочим, оружие, да ещё если в руках человека, обладающего хорошей моторикой. Престидижитатора или шулера высокого класса.

Если и есть у мужиков в карманах или под мышками «ПМ», неизвестно, помогут ли. Одному верняком помирать, если начнётся. А поскольку неизвестно, кому именно, так каждый вольно или невольно на себя примеряет. Смотрели «Великолепную семёрку» или нет, а знать бы должны, что при прочих равных проигрывает тот, кто первым за револьвер хватается.