Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба»

Вопрос Гамильтон-Рэй счёл издевательским, поскольку собеседник не мог не знать общеизвестных фактов последней большой войны в Европе.

Однако положение обязывало, и докладчику отвечать пришлось.

— Как вы несомненно помните, командарм Сорокин выиграл подряд несколько сражений, а потом выбрал подходящий момент и, в блеске воинской славы, перешёл на сторону Белой армии, — со всей принятой на королевском флоте холодностью ответил Гамильтон-Рэй. — Однако я не берусь рекомендовать ни вам, ни кому-либо другому решать стратегические проблемы подобным образом. Ни один профессор фармакологии не способен с приемлемой степенью вероятности предсказать, что начнёте совершать вы, перейдя на методику вышеупомянутого полководца. А ещё существует масса препаратов, растормаживающих подсознание и помогающее творить художникам и музыкантам. Вы готовы, сэр Уилбур, принять командование хотя бы дивизией на таких условиях на русском кавказском фронте?

Даунтлесс усмехнулся со всей возможной язвительностью.

— Что и требовалось доказать. Успех возможен и при таких, абсурдных для вас, но приемлемых стратегом с иными психологическими установками обстоятельствах. И это следовало бы учитывать…

— Прошу прощения, джентльмены, — сказал адмирал, усмехаясь теперь уже льдисто. Будто вёл эскадру вдоль мыса Нордкап, в холодную неизвестность. — То, что я сказал, — было только для примера. Примера того, что вариантов можно вообразить сотни, но отнюдь не стоит каждый принимать во внимание. Допустим, генерал Сапегин будет убит в первом же бою, и его сменит неизвестный нам подполковник, которому покажется наиболее правильным марш на Тегеран и к порту Энзели. Так что, выдвинуть усиленный корпус с артиллерией ещё и на это направление? У беглеца тысяча дорог, говорят на Востоке, у преследующего только одна. Мы исходим из вероятностей и здравого смысла…

— Джентльмены, поздно обсуждать незначительные детали, давайте поговорим о том, что случится через неделю в Москве, Петрограде, Лондоне, Париже и Берлине, — призвал Арчибальд. — Уж там-то всё отработано до мелочей…

…Случилось всё и везде очень плохо. Гораздо хуже, чем представлял себе скептичный адмирал и уж тем более — организатор всей этой затеи Арчибальд Боулнойз. Уж лучше бы они действительно, подражая Сорокину[61], пили спирт и нюхали кокаин.

Операция началась по плану. Батальон отлично подготовленных горских боевиков под руководством турецких офицеров нанёс внезапный удар по Пятигорску, намереваясь захватить несколько тысяч заложников и взбунтовать многочисленные кавказские племена от Баталпашинска[62] и Майкопа до Дербента. После чего, шантажируя безвольные и бессильные власти, начать выдвижение к Ставрополю и Екатеринодару, объявив Северный Кавказ независимым имаматом. Как в первой половине девятнадцатого века[63]. Кроме единственного горно-егерского военного училища общей численностью в полторы тысячи штыков, считая первокурсников и преподавательский состав, и разрозненных отрядов станичных ополчений Кубанского и Терского казачьих войск, на всём пространстве от Каспия до Чёрного моря боеспособных армейских частей не было. Ближайшие — во Владикавказе или Ростове. Но им, при планируемом развитии событий, будет не до того.

Всё сорвалось совершенно невероятным образом. Местная полиция и воздушный десант ставропольских юнкеров (как потом докладывали) сумели уничтожить отряд, способный взять даже Лондон. Несколько английских инструкторов были убиты, а руководитель акции, офицер турецкого Генштаба и одновременно связник Арчибальда с лидером «Чёрного интернационала» Катранджи — взят в плен[64].

Адмирал Гамильтон-Рэй и его сотрудники поставили рядом с одним из пунктов диспозиции жирный крестик, сопровождённый двумя вопросительными знаками. Им было трудно представить, как при внезапном налёте на спящий, никем не обороняемый курортный город тысяча отлично вооружённых боевиков с многолетним опытом подобных операций была уничтожена, будто команда школьников, захотевших поиграть в пейнтбол с ветеранами нескольких афро-азиатских войн, вооружённых боевым оружием.

Самое же главное, что вывело из равновесия специалистов чином повыше, чем адмирал — России как-то удалось полностью заблокировать передачу информации о событиях в Пятигорске не только на Запад, но и вообще. Случайно проскочила пара сообщений об уничтожении группы вооружённых бандитов на то поставленными службами — и тишина.

Руководителю Королевского Управления информации и контрпропаганды это показалось плохим знаком.

Дальше — больше. Полным крахом закончилось тщательно спланированное покушение на князя Олега, несмотря на то что в нём участвовало больше сотни человек, специально обработанных нейролингвистическими машинами. Простые конвойные казаки оказались проворнее и стреляли лучше. После этого план затрещал и по всем остальным швам.