Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер

Сотников, демонстрируя великолепную реакцию и профподготовку, попытался спиной вперёд выскочить из каптёрки. Сумел бы – захлопнул дверь, крутнул задрайку – и всё! Что третий его коллега остался бы здесь заложником, наверное, роли не играло.

Только старшина дивизиона живучести Егор имел опыт точной и быстрой работы в тесных отсеках, бывало, и в темноте. Драться, выходит, тоже научился.

Ногой сделал подсечку, добавил тяжёлым, как гиря, кулаком в висок. И с этим всё – после такого удара староста врезался затылком в покрытую крупными головками заклёпок переборку.

Оставшийся в живых, смертельно побледнев, тянул к подволоку руки. Егор охлопал карманы его и Славика. Ещё два пистолета.

Николай, боевого опыта не имевший, так и не успел встать со своего места.

– Вот и всё, братцы, – сказал, кривя в нервной усмешке, рот Бекетов. – Всё за нас решилось. Ты, Коля, тихонько в кубрик, буди ребят, забирайте барахло, харчи, какие есть, одеяла тоже – и сюда. Больше не нарывайтесь. А мы пока приборочку сделаем.

Живого поставили враскорячку к переборке, трупы Егор мигом оттащил к горловине шахты. Юрий вытер тряпкой кровь со стола и палубы, рассовал по карманам бутылку, карты, окурки завернул в лист с записью. На первый взгляд – чисто. Конечно, настоящие эксперты что-нибудь всё равно найдут. Так есть ли здесь они, настоящие? Сгрёб под мышку и робы.

Тела чересчур рьяно исполнявших свои обязанности «старост» отправились в свободное падение до настила междудонного пространства. За ними, гораздо медленнее, по скобам трапа – Егор, пленник, Ваня-Саня, Николай. Замыкающим Юрий. Хорошо, у всех старост, кроме пистолетов, при себе имелись фонари, не хуже, чем у Кузнецова, и по полной пачке сигарет. Но больше ничего. Бекетов надеялся, что документы какие-нибудь обнаружатся. Ну, нет так нет. Язык расскажет всё, что знает.

Размерами и запутанностью планировки подводная часть крейсера значительно превосходила лабиринт Минотавра. Особенно – для людей сухопутных вроде Сани с Ваней.

Все эти помещения не видели дневного света с начала постройки корабля и не увидят до его последнего дня, когда гордого пенителя морей начнут разделывать на металл. А пока здесь царит бесконечная ночь, далеко не везде рассеиваемая аварийными плафонами. При необходимости их легко погасить, перемкнув провода в распределительных щитах.

Даже если бросить на поиски укрывшихся здесь людей всех свободных от вахт матросов, едва ли что-нибудь получится. Но вряд ли командир корабля согласится учинить такой аврал за сутки до прихода в порт. Что ему до тех «дезертиров»? Ошвартуется крейсер – сами попадут в руки военной полиции при попытке перебраться на берег. Да и кто ему вообще расскажет и объяснит, в чём дело? Может быть, «старосты» и поддерживали контакты с кем-то из офицеров крейсера, старпомом даже, так едва ли они обязаны каждое утро на общий развод являться. На камбузе знают, на сколько людей кормёжку выдавать, для её доставки и делёжки уже выделены в каждом кубрике по четыре «бачковых», время раздачи они знают, и время прогулок всем известно. Так что очень возможно – до самой швартовки никто ничего не заподозрит.

Зато со сходом на берег при самом благоприятном развитии событий проблемы возникнут обязательно. Поэтому Бекетов решил покинуть гостеприимный корабль несколько раньше, в подлинно британских традициях – не прощаясь. А сейчас нужно спрятаться получше в безопасном, сухом и тёплом месте, осмотреться, совершить одну или несколько вылазок на верхнюю палубу, запастись спасательными жилетами и надувным плотиком с аварийным запасом. За борт смайнать – не вопрос, три минуты дела, и лучше бы в эти минуты никому из английских морячков не подвернуться под горячую руку.

Подходящее укрытие Николай с Егором отыскали быстро – как раз такое, как нужно, неподалёку от румпельного отделения, в отсеке резервных динамо-машин. Они сейчас отключены, если сюда и забредёт судовой электрик, так не раньше очередного регламентного срока. Пусть этот срок наступит не сегодня и не завтра. Вдруг электрик – хороший человек, и никакого нет желания поступать с ним негуманно.

Устроились со всеми удобствами – светло стало, когда Николай нашёл в коридоре нужный щит, а сухо здесь было по определению.

Первым делом Бекетов, отправив Егора и его братьев дозором в обе стороны низкого и узкого коридора, занялся допросом пленника. Пришлось вспомнить, чему учили: «Убедительная угроза применения «третьей степени» сама по себе является «четвёртой степенью».

Язык попался разговорчивый, вернее – стал таким, осмыслив предложенные Юрием варианты.