Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер

— Мечом по гордиеву узлу, — кивнул Секонд. — И у Президента не остаётся никаких больше либеральных вариантов и псевдодемократических заморочек. Он в роли Керенского, а ты при нём, несомненно, — генерала Корнилова. Одна беда — получится тогда из РФ обычный протекторат, в лучшем случае — доминион. Не совсем то. Даже я считаю — слишком сильный удар по национальной гордости великороссов. Основной вариант логичнее выглядит. Особенно если Президент сбежит, а в стране никаких серьёзных беспорядков не случится. Может, люди к нему едут просто кое-какие чисто шкурные дела перетереть. Да и…

— Люда, — обратился он к Вяземской, — ты хоть примерно можешь посчитать, какой риск от очередной активной деформации континуума? Я помню, Шульгин ещё во время нашей московской заварушки очень сильно опасался маневрировать силами и средствами через СПВ. Предпочитал, чтобы мы на своих двоих по городу перемещались, не считаясь с потерями. Сам потом мне говорил, что по самому краешку мы тогда проскочили. «Снежный мост над пропастью» — вот его точные слова. И до сих пор неизвестно, проскочили на самом деле или живём уже в химере, внутри «ловушки», и дуггуры через прорванные нами в «завесе» дырки пролезли, и сами они сейчас неизвестно где застряли… Не зря же и ваши (он подразумевал аггров), и форзейли своими руками почти ничего не делали и даже для предотвращения мировых войн и революций свою технику не использовали.

— Честно сказать — не могу, Вадим Петрович! У Левашова это как-то получалось, но и у него — «плюс-минус лапоть». А я даже пытаться не стану. Чтобы и вас и себя в заблуждение не вводить. Давайте уж по старинке — как получится.

— Ну, смотрите, — Фёст махнул рукой. — Как будто мне больше других надо. Я, между прочим, самый из вас «посторонний». Камю читали?

Он включил пульт связи с «Леоновым».

— Первый, почему не докладываете, что у вас там?

У роботов всё обстояло «штатно». Три патруля из двух андроидов каждый заняли позиции по обе стороны дороги со стометровыми интервалами. Гранатомётчиков прикрывали пулемётчик или снайпер, имеющие возможность простреливать подходы к позициям товарищей. Наблюдатель вовремя заметил сворачивающую с трассы колонну из трёх БТР-80, тентованного «Урала» и нескольких джипов, армейских и пошикарнее.

У шлагбаума они задержались совсем ненадолго, очевидно, документы у них были в порядке или нашлись более веские доводы. Проезд открылся, с «Урала» спрыгнули четверо бойцов, экипированных по-фронтовому. На них были и бронежилеты, и каски-сферы, и масса всякого снаряжения, неизвестно — полезного в реальном деле или призванного просто создавать антураж. Мол, чем мы хуже американцев, болтающихся в таком виде по Ираку и Афганистану, без видимой, впрочем, пользы. Советские солдаты из «ограниченного контингента» налегке воевали намного лучше натовцев. По крайней мере, до самого вывода наших войск жизнь на контролируемых кабульским правительством территориях гораздо больше походила на «настоящую», чем после десяти лет американско-натовской оккупации.

Эти «суперсолдаты» взяли КПП под свой контроль, а колонна двинулась дальше, оставив у поста два зелёных «УАЗа Патриот», из которых наружу никто не появился. Впереди шёл бронетранспортёр, десант не сидел на броне, как это принято в армии, а прятался под нею. Тоже по-американски. За «восьмидесятым» — два чёрных «Навигатора», наверняка бронированных, с номерами неприметных цифр и серий. Позади — «Урал» и два БТРа.

Едва ли это главные силы противника, прикинул «Леонов», логичнее предположить, что имеет место не более чем демонстрация. Сработает — хорошо, нет — не на них главный расчёт. По лесу наверняка должны бы двигаться несколько групп настоящих исполнителей, профессиональных «чистильщиков». Скрытно подойти, снять внешние посты, расположение которых должно быть известно, кому положено, и сделать то, что намечено. Убить — значит убить, или — обеспечить условия для «делового разговора».

Один из «морпехов» встал из-за укрытия, вышел с автоматом за плечом, как бы просто исполняя формальную обязанность, почти на середину дороги, в полусотне метров от первого БТРа, махнул свободной рукой, приказывая остановиться.

Несмотря на вялость в движениях и скучающее выражение лица, было видно, что отступать с пути броневой машины он не намерен.

Водитель явно растерялся (хладнокровно давить людей, тем более — в своей военной форме его наверняка не учили). Он, засигналив громким и хриплым гудком, начал притормаживать.