— Не-е-ет! — мой крик был несколько истеричен. — Не надо этого делать!
— Ты охренел? — возмутился Романов. — Съебались отсюда оба!!!
— Опа! Смотри, что я нашел? — к моему ужасу…
— Та-а-ак! Сука! Ха-ха-ха! — рассмеялся Дима. — Отдай!
Но вместо этого его трусы, все это время валяющиеся на полу, заботливо подцепленные Антоном краем тапка, оказались приподняты вверх.
— Хоп!!! — в нем явно таились задатки футболиста.
— Эй!!! — я, к своему ужасу, выпустила из рук одеяло.
— Блять!!! — это был рык со стороны Романова.
Забрав свои трусы у меня с волос быстрее, чем до них добралась моя рука, он, к счастью, также успел подхватить одеяло и вновь укутать меня в него.
— Сука, я вас выебу сейчас…
— Ха-ха-ха! Давай-давай! Сначала только труселя натяни! Ха-ха-ха! — дождавшись, пока Франк наденет нижнее белье, оба его товарища ринулись в сторону лестницы.
— Придурки!!! — не выдержав, Дима бросил им в спину моего зайца. — Суки!!!
Хоть эта ситуация казалась мне дикой и до ужаса неприличной, что-то мне подсказывало… что в этом доме, среди этих людей, такое пробуждение является нормой.
— Ты как? — вернув зайца на место, спросил Романов.
— Я уже… смирилась, — протянула в ответ.
— Ха-ха-ха! Ладно… прости их. Я им голову потом откручу.
— Не надо! А то… потом вновь пострадает твоя машина.
Дима оценил мою шутку и, видимо, на всякий случай решил меня послушаться.
В конце концов, приведя себя в форму, помывшись, переодевшись в новую одежду, расчесав волосы, я спустилась к уже собравшимся на завтрак ребятам.
— Сегодня надо собрать главную елку, — скомандовала после трапезы Наталья.
— О-о-о… что за скукота? — застонал Романов. — А можно мы разделимся и…
— Да уж, тебе вообще-то, честно говоря, опасно доверять елочные игрушки. Иначе мы рискуем остаться без них.
В общем, так получилось, что некоторые из нас после завтрака взялись за украшения, кто-то выдумал себе другие важные дела, а мы: Дима, я, Ольга и Рома отправились гулять.
На улице стояла чудесная зимняя погода. Все так же светило яркое-яркое солнышко. Не было ветра, и стоял легкий минус, который совсем не ощущался, зато позволял белоснежному снежку не таять, а задорно хрустеть.
Весело переговариваясь, мы принялись бродить по улицам поселка.
Держась за Димину руку, я вновь испытывала это чувство. Чувство того, что я… счастливый человек. И мне так хотелось делиться своим счастьем, что я едва сдерживала себя. Просто периодически смотрела на о чем-то спорящего с друзьями Дмитрия и все крепче и крепче сжимала его ладонь.
— Ты чего? — в конце концов, заметил он это, остановился и потянул меня на себя.
Повиснув на его шее, я ничего не ответила.
— Ой, ну все, — протянула Ольга. — Можно как-то сдерживаться, а? Все-таки мы уже довольно старая пара, и нам завидно!
Засмеявшись, я поинтересовалась:
— А что мешает вам обниматься?
Оля закатила глаза:
— Вот побудешь с ним год-два-три и узнаешь!
— Не факт, — возразил Дима.
— Факт! Все равно рано или поздно настолько привыкаешь друг к другу, что уже тереться всеми местами не особо хочется, — при этом она обняла своего молодого человека. — Но впрочем, иногда можно себе это позволить!
— Ха-ха-ха! — мы дружно все рассмеялись.
А потом продолжили свою прогулку. Через некоторое время мы забрели на детскую площадку, к глубокому удивлению, — пустую.
Смеясь над тем, как по ней начали бегать Дима и Рома, мы с Ольгой предпочитали сохранять спокойствие, лишь изредка призывая парней вести себя более аккуратно.
Со стороны выглядело это так, будто бы мы пришли сюда выгуливать своих детей.
— Ау! — а потом в меня прилетел первый снежок.
Франк попал мне в руку.
Завязалось сражение. Оно было быстрым и довольно кровожадным. В итоге мы с Олей оказались захвачены в плен.
— Ну, Дим! — взмолилась я, не желая мокнуть еще сильнее. — Перестань!
— Вот-вот! Пойдемте лучше домой! — согласилась со мной Ольга, вычищая свои длинные волосы от снега.
Продолжая спасаться от своего молодого человека, я спешила за Ольгой с Ромой, к этому времени уже пришедших к миру.
— Ай! — мне вновь досталось снежком, в этот раз прямо по голове. — Я тебе сейчас покажу!
Пытаясь отомстить Франку, мы чересчур сильно увлеклись сражением, потеряв из виду друзей.
— Давай пойдем к дому! — взмолилась я. — Кушать хочется!
— Ха-ха-ха! Какая ты прожорливая, — рассмеялся он. — О-о-о! Смотри! Что я вижу… сейчас утолю твой голод…
— М-м-м? — не поняла я его.
Франк подошел к небольшой будке, непонятно для чего стоящей возле дороги и…
— На! — протянул он мне… сосульку. — Ешь!
Сам же Дима принялся облизывать ту, что осталась у него в руке.
Зажимая между пальцев медленно таящее зимнее украшение, я смотрела на своего молодого человека.
— Ты чего? — прищурился Романов. — Сосульки не ела?
Кажется, это был не вопрос, а просто… как будто бы фраза, сказанная невзначай.
— Не-е-ет, — между тем протянула я.
— Чего? — и этим ввела его в шок. — Серьезно??? — приподнял он брови.
— Ну как-то… — замялась, — не приходилось…
— Ха-ха-ха! У тебя вообще детство было? — поинтересовался Дима, подхватывая мою руку, которой я держала сосульку. — Пробуй! Это же вкусно!