— Мне понравилось, — произнес Дима в мои губы.
— Естественно, это было лучшее из твоего миллиона.
Наши с ним взгляды встретились. И почему-то мне показалось, что его изумруды какие-то грустные.
— Что-то не так?
Он молча покачал головой.
— Все хорошо.
Расслабившись, я лежала на кровати, пока он зацеловывал все мое тело.
В конце концов, он ушел… но обещал вернуться. И вернулся… спустя пару часов.
— Ты чего? — открыла я ему дверь полусонная.
— Хочу еще, — заявил он мне с порога.
— Что-о-о? — не понял я его.
— Тебя хочу.
Так мы провели вместе ночь… а затем день… а потом… начали встречаться.
— Я тебя убью! — пообещал мне Дима, изучая свою порванную куртку.
— Ты меня не понял? Я тебе сказала, ты никуда не поедешь!
— С какого черта ты решаешь за меня, что и когда мне делать? — рявкнул на меня Романов.
Эта ссора произошла между нами буквально через пять дней отношений.
— С того, что ты мой парень…
— Да пошла ты на хуй!
— Рот закрыл!!! Сволочь! — я никогда не могла бы себе представить, что меня какой-то сранный мужик послал бы матом. Ему досталось. По роже.
— Ты что, охренела? — растер он щеку. — Порвала мне куртку, так еще и…
— Я тебе повторяю, ты не поедешь в какую-то неизвестную мне компанию…
— Это мои знакомые…
— Что тебе дороже, я или кучка каких-то дебилов?
— Там не дебилы, — поправил он меня. — И мне там нравится! Почему я не могу…
— Да потому, что там к тебе клеятся все, кто только…
— Пускай клеятся, — сбавив обороты, подошел он ко мне и прижал ладонь к моей щеке. — Ты что мне не доверяешь?
— Я никому в этой жизни не доверяю! — фыркнула в ответ. — Сказала — не едешь, значит, ты не поедешь!
На этом у него вылезли глаза из орбит.
Перехватив быстрей него так не вовремя зазвонивший мобильник, я сбросила вызов, а потом, поскольку звонили как раз из той компании, между нами с Романовым завязалась драка.
— Я тебя ненавижу! — не имея возможности покинуть мою квартиру, поскольку я спрятала его телефон так, что он не мог его отыскать, рычал Дима. — Отдай!
— Нет, — потирая ушибленный локоть произнесла ему. — За волосы получишь еще! — в порыве «страсти» Романов выдернул мне порядочную прядь.