Не бойся перемен

 А я, как и обещала, всегда откровенно высказывала свое мнение. Чем доводила дорогого Президента до белого каления. Начинался спор, тянувшийся в промежутках между клиентами и звонками, иногда и до вечера. Зато после этих словесных «баталий» у Войтюка рождались классные идеи.

 Так, «Новый дом» запустил линию, где стеклопакеты стали изготавливать в деревянных рамах. Часть их вообще делали «под старину». Это было следствием моих высказываний о том, что вставлять современные пластиковые окна в старинный фасад, как у нашего здания – абсолютная безвкусица. Мы с Войтюком тогда так громко спорили, что вызвали целый переполох на фирме. 

 А на следующее утро, подходя к работе, я встретила шефа на противоположной стороне улицы, рассматривающим наш особняк. Увидев меня, Сергей заулыбался и помахал рукой, подзывая.

 - Вы были абсолютно правы, Маша. – Войтюк стал меня так называть после того, как узнал, что я Люськина подруга. Я не возражала. - Окна нужно менять. И я уже знаю, как это сделать.

 Начался август, жаркий, как никогда. Асфальт просто плавился под ногами. Люся ушла в отпуск, как и половина коллектива. Работы всем прибавилось.

 Я, по-прежнему, приходила к 8 утра, чтобы встретиться с Ритой Семеновной и вместе попить кофе. И до вечера крутилась словно белка в колесе, так как клиентов было очень много. Все, у кого была возможность и деньги, старались за лето поменять окна. Это относилось и к многочисленным фирмам. Ведь пластиковые окна в наше время – символом благополучия. 

 Будни пролетали незаметно, а выходные я проводила на пляже, где много плавала и загорала. И, конечно же, читала очередной роман. Хотя мне нужно было о многом подумать. О чем? Да хотя бы о том, как быть дальше. Раз уж я изменила профессию, то может пора меняться и самой? И плевать на реакцию шефа и окружающих. В конце концов, я взрослая серьезная женщина, это - моя жизнь, и я не обязана ни перед кем отчитываться. 

 И вот однажды, обдумав все возможные варианты, я решилась. «Пора! Лучшие дни проходят, а я все еще никто». Не думайте, что уже на следующий день я появилась на работе во всей, так сказать красе, нет. Просто я стала медленно, но верно проводить в жизнь новый лозунг: «Долой серость!»

 И начала с волос. В ближайшей парикмахерской мне до плеч укоротили волосы. Правда, деловая прическа от этого не изменилась. Я по-прежнему делала узел на затылке, просто сам он стал меньше. Зато насколько легче было голове. У меня будто целый килограмм с шеи сняли!

 И еще похвалюсь тем, что я стала постепенно менять свой гардероб. И из пожилой матроны превращаться в молодую женщину. Свои строгие деловые костюмы я отдала маме. «Молодец, давно пора, - обрадовалась она. – И не переживай, если мне что и не подойдет, то уж подруг у меня хватает, все разберут. Это я к тому, чтобы ты не надеялась забрать потом что-нибудь обратно».

 В жару я стала носить пестрые крепдешиновые брюки с легкими блузами, а в прохладные дни – короткие однотонные платья. Шеф сразу отметил перемены в моей внешности и даже как-то утром похвалил мой очередной наряд:

 - Одобряю и весьма.

 - Ах, мистер президент, я так польщена. Спасибо. – Я похлопала ресницами, как записная дура, и даже присела в легком реверансе. – Так я могу надеяться?

 - Будешь кривляться – дождешься, - пригрозил он.

 - Эх, разбили вы сердце невинной девы.

 - Девы, как же, - съехидничал Войтюк. – Такая «дева» глотнет и не подавится. Рита Семеновна, - повернулся он к моей утренней визави, задыхающейся от смеха, - вы водички попейте, а то вам сейчас плохо станет.

 - Да ну вас, - махнула она рукой, - уморили совсем. Давно я так не смеялась.

 Днем, поправляя жалюзи, я случайно сорвала со стены любимый календарь. Посетителей пока не было, и я вылезла на стул, чтобы вновь повесить его. Только подняла руки, отчего платье подпрыгнуло почти подмышки, как услышала за спиной восхищенный свист.

 - Дорогая Мария Петровна, - голос Войтюка нежно зарокотал от двери, - вы разбили мое сердце. Уже второй раз за день.

 Я спрыгнула на пол, обула босоножки и только потом обернулась. Нет, я не покраснела. Прошло то время, когда меня можно было смутить. Но мне не понравилась хищная улыбка шефа. Нужно было срочно принимать меры.

 - Сергей Николаевич, мне тоже нравится мое платье. Но я готова вернуться к старому гардеробу. Вам выбирать. – Тон мой был серьезным.

 - Я не понял…

- Дорогой шеф, с вашей репутацией бабника, такие комплименты для меня просто опасны.

 Войтюк круто развернулся и вышел.

 Обиделся.

До вечера мы общались мало и официально. Зато я была довольна. Слишком уж доверительные и дружеские отношения у нас установились, а это ни к чему.

 На следующий день, заглянув на кухню поздороваться, мистер Президент ехидным взглядом окинул мой очередной наряд, и выдал:

 - Мария Петровна, выглядите вы просто ужасно, - и довольный вышел. Рита Семеновна подавилась от неожиданности. Пришлось ей объяснить ситуацию. Она помолчала, раздумывая, и огорчила меня неожиданным выводом:

 - Вы стали нравиться ему, Машенька.

- Бог с вами, Рита Семеновна, - я была просто в ужасе.