Не бойся счастья

Катя подняла на меня глаза и нерешительно улыбнулась.

Мы пили кофе и разговаривали. Разговор завязался легко, как-будто мы знали друг друга много лет.

Я медленно брела домой и думала, что не усну сегодня совсем. Мы выпили очень много кофе. А завтра мне в дорогу, но ехать уже не хотелось. Хотелось обдумать все, что мне рассказала новая знакомая.

Мы с ней два одиночества, которые случайно встретились.

Я смирилась, что одинока в 48 лет, но одиночество в 17 – это страшно.

Не знавшая материнской любви, ее мама умерла, когда ей было два года. Она совсем не помнила ее. Папа ее вырастил и воспитал, но любви дать не сумел. Катя, маленькая, недолюбленная одинокая птичка. С отцом так и не смогла найти общего языка, но мы вдвоем разговаривали и не могли остановиться. Говорили обо всем: о Булгакове, родителях, школе, моей работе, рецепте борща.

В телефоне записан Катин номер телефона. Я думаю мы будем общаться.

Вот уже неделю я в Петербурге.

Мерзкая погода в Москве невыносима, но погода в Петербурге в десять раз более мерзкая. В сильный туман и люди, и машины, и здания теряют четкие очертания и все время моросит дождь, бесконечный, холодный, липкий дождь.

Но я не грустила. Я открыла для себя Петербургские кафе. Такие разные, но такие теплые и уютные. Днём в них совсем мало людей. Я садилась за столик у окна, пила кофе и пробовала все время разные пирожные. Я никуда не спешила, я думала. Мысль зрела во мне постепенно и конце концов я поняла, что не хочу больше работать с больными стариками. Достаточно с меня боли и смертей.

Пришлось вытянуть наружу все мои знания и умения, а может мне научиться чему-то новому? Почему нет?

Я открыла на планшете перечень вакансий и часами примеряла на себя новые профессии. Да, я приеду домой и сделаю это. Найду себе новую работу, работу, которая будет приносить мне радость и удовлетворение.

А пока я открыла для себя спорт. В гостинице, где я жила, работал небольшой спортзал. Там и тренер был. Я несколько дней не решалась войти. За все свои 48 лет я ни разу не ходила в спортзал. Потом выдохнула и вошла. Тренером оказалась приветливая молодая девушка. Оценив масштаб проблемы, она начала со мной заниматься. Целую неделю я не могла двигаться без боли. Казалось болела каждая мышца в моем теле, но потихоньку я вошла в ритм и вдруг я поняла, что мне нравится!

А ещё я сделала новую стрижку и закрасила свою седину. Когда я привела волосы в порядок, оказалось что мне нужна косметика. Я уже и забыла как ею пользоваться. Я очень долго ходила по огромному магазину с косметикой не решаясь ничего выбрать, пока меня в дальнем углу не выловила продавец.

Быстро выяснив что я хочу, она водила меня за руку и рассказывала, рассказывала. В итоге я купила все, что хотела и то, о существовании чего я даже не знала. Я и Кате купила подарки.

Она звонила каждый день и рассказывала как прошел ее день. Я очень скоро знала о ней все. Когда я сказала, что купила ей в подарок косметику, она разрыдалась. Никто не дарил ей таких подарков.

Я стояла перед зеркалом с новой прической и макияжем и понимала, что моя розовая куртка ни к черту не годится. И в конце концов нужно купить себе новое белье.

Остатки денег я потратила на одежду и обувь. Все деньги, которых мне должно было хватить на шесть месяцев я растрынькала за месяц. Хорошо, что я дома оставила немного денег. На месяц, пока я буду искать работу должно хватить.

Приехав домой, я вдруг ощутила себя новым человеком. Мне улыбались мужчины и это было странно. Последние десять лет они меня вообще не замечали, я была просто тёткой.

С Катей мы встретились на следующий день после моего приезда. Я подарила ей набор косметики, который она взяла в руки, как бомбу.

–Маша, ты знаешь, я совсем не умею этим пользоваться. Вообще, совсем! Ну вот что мне с этим со всем делать?

На ее лице была написана растерянность, переходящее в отчаяние.

–Маш, пошли ко мне домой. Папа на работе до позднего вечера, а ты меня научишь делать макияж! Пошли, пожалуйста!

–Ну хорошо, почему бы нет!

Катя с папой жили в старой пятиэтажке. В квартире было чисто, но как-то пусто.

Мы несколько часов наносили и смывали макияж, пока результат нас не удовлетворил. Мы болтали и смеялись. Время текло незаметно. Наконец совсем устав мы уселись на кухне и пили ароматный чай.

–Маш, а хочешь я тебе свои детские фотографии покажу. Ты будешь смеяться. Там есть фото, где папа мне подстриг челку. И я была первая в мире снежинка с косой челкой!

Она притащила фотоальбом и мы долго рассматривали Катю, начиная с снежинок и заканчивая стеснительной студенткой. В конце альбома лежала чёрно-белая фотография. Взглянув на нее я задохнулась. На ней был мой отец с маленьким мальчиком на руках.

–А это мой дедушка и маленький папа,– с грустью сказала Катя, – дедушка умер уже давно.

–Катя, а тебя есть ещё фотографии твоего дедушки?,– мой голос дрожал.