Не буди дьявола

Гурни не терпелось увидеть все самому. Описание места преступления – это лишь процентов десять из того, что можно увидеть своими глазами. Но он подозревал, что Хардвик прав. Он не видел никакой выгоды для Бюро криминальных расследований, тем более для ФБР, пускать его в это дело. Тем сильнее он удивлялся, почему это делает Хардвик. Всякий раз, передавая человеку извне информацию из секретного досье или от коллег, он рисковал. И тем не менее делал это снова и снова.

Кто он: самоотверженный искатель истины, готовый ради нее презреть правила и поплатиться карьерой? Или им движет навязчивое желание досадить власть имущим? Или же его влечет риск как таковой, отвесный край обрыва – притягивает так же сильно, как отталкивает более здоровых людей? Гурни уже задавался этими вопросами. И вновь пришел к выводу, что на все можно ответить утвердительно.

– Что ж, мальчик мой, – голос Хардвика вернул его к теме разговора. – Все запутывается. А может, тебе как раз стало понятнее. Какая догадка верна?

– Не знаю, Джек. Отчасти и та и другая. Все зависит от того, что случится дальше. А пока… это все, что сказал тебе Клегг?

– Почти все… – Хардвик замолк. Его любовь к драматическим паузам ужасно раздражала Гурни, но это была плата за ценную информацию. – Помнишь пластмассовые фигурки животных, которые Добрый Пастырь оставлял на месте преступления?

– Да. – Гурни действительно думал о них все утро и гадал, зачем они нужны.

– Так вот, там обнаружили такую пластмассовую фигурку – аккуратненько лежала у Рут на губах.

– На губах?

– На губах.

– А какое это было животное?

– Клегг считает, что лев.

– Разве не льва обнаружили на месте первого из шести убийств?

– Какая память, спец. Так велика ли вероятность, что нам ждать еще пяти?

Гурни не нашел, что ответить.

Поговорив с Хардвиком, он сразу же позвонил Ким. Он гадал, до сих пор ли она в квартире Кайла, и не в постели ли они еще, и какие у них планы на день, и знают ли они…

Ким не отвечала. Он наговорил на автоответчик все как есть.

– Привет. Не знаю, было ли про это в новостях, но убита Рут Блум. Ее убили в собственном доме в Авроре вчера поздней ночью. Вероятно, Добрый Пастырь вернулся или кто-то хочет нас в этом убедить. Перезвони мне как можно скорее.

Он набрал номер Кайла, тоже не смог дозвониться и оставил такое же сообщение.

Он стоял и смотрел из окна комнаты на серый сырой склон холма. Дождь перестал, но с карниза еще капало. Новости от Хардвика ничего не прояснили, а только сильней запутали. Чертова куча фрагментов. В таком месиве пути не разглядеть. Чтобы сделать шаг вперед, надо знать, где это самое “вперед”. Его охватило тошнотворное чувство, что время на исходе, что вот-вот игре придет конец, а он даже не понимает, что это значит, “конец”.

Надо что-то делать.

Мечась в поисках вдохновения, Гурни сам не заметил, как сел в машину. И поехал в Аврору.

Через два часа он повернул на шоссе вдоль озера Кайюга. Навигатор сообщил, что до дома Рут Блум осталось три мили. Слева, за голыми деревьями виднелось озеро и дома на берегу. Справа, за глубокой, поросшей травой дренажной канавой уходили вверх по склону живописные луга и леса, оканчиваясь у горизонта жнивьем. Среди рассыпанных по склону добротных старых домов стояли три коммерческих здания: заправка, ветеринарная клиника и автомастерская, перед которой стояло полдюжины машин на разных стадиях кузовного ремонта.

После мастерской дорога сделала большую дугу, и впереди слева Гурни увидел первые признаки совершившегося преступления: машины местной полиции, полиции округа и полиции штата. Еще там было четыре фургона: два, вероятно, региональных телеканалов, со спутниковыми тарелками на крышах, один с эмблемой полиции штата Нью-Йорк – там, решил Гурни, хранится оборудование для сбора вещдоков – и один фургон без эмблемы, возможно, судебного фотографа. Труповозки не видать, значит, судмедэксперты тут уже побывали и тело увезли.

Подъехав поближе, Гурни увидел шесть полицейских в форме с разными нашивками, мужчину и женщину в строгих деловых костюмах – очевидно, детективов, специалиста по сбору вещдоков в белом комбинезоне и латексных перчатках, модно одетую телерепортершу и при ней двух мужчин-операторов с хвостами длинных волос.

Посреди дороги стоял патрульный в форме и яростно махал каждой машине, которая, по его мнению, проезжала мимо недостаточно быстро. Подъехав к патрульному – и к дому Рут Блум у него за спиной, – Гурни увидел, что весь участок, от берега озера до края дороги оклеен лентой: “Огорожено полицией. Не заходить за черту”. Он достал из бардачка кожаный бумажник и, открыв его, показал золотой значок полиции Нью-Йорка с подписью мелкими буквами: “В отставке”.

Прежде чем хмурый патрульный успел внимательно рассмотреть значок, Гурни убрал бумажник обратно в машину и спросил, здесь ли старший следователь Джек Хардвик.

Из-за сдвинутой на лоб шляпы глаза патрульного были в тени.

– Хардвик, из Бюро криминальных расследований?

– Да.

– А у него есть причины здесь быть?

Гурни устало вздохнул.