Не будите изувера (СИ)

Он взял из сумки нетронутую палку колбасы, ловко настрогал себе толстых кусков ножиком Кости, который лежал здесь же на столе, захватил хлеб, термос с кофе и вернулся к рыбалке. «Может,и Котычу кофе отнести? – подумал он, остановившись на полдороге, а потом на корню задушил свой благородный порыв. – Не пойду. Решит еще, что я к нему подлизываюсь. Пусть первый разговаривать начнет. Сказал же, что с бедой ему надо переночевать».

Тяжело вздыхая, Сегамачо, снова устроился на своем стульчике. Он натянул на голову капюшон и, откусывая бутерброд и прихлебывая кофе, сосредоточился на рыбалке.

Через два часа активной ловли Сегамачо опять поднял голову. Что-то, вернее, какой-то странный звук заставил насторожиться и замереть. Ему показалось, будто он слышит предсмертный крик раненой птицы, потом что-то с шумом упало. Он снял с головы капюшон, в котором была почти космическая тишина, и еще раз вслушался в звуки природы. Но вокруг было спокойно. Рыбак встал, чтобы размять затекшие ноги, и сосредоточился на лесных шумах. Но его уши больше не улавливали посторонних звуков. Он успокоился и сел.

Вдруг раздался визг, похожий на скрип ножа по стеклу – по коже рыбака пробежал озноб. Мужчина вскочил со стульчика и минуту не мог понять, что это было. Сердце от страха стучало в горле. Шелест листвы от ветра, мягкий шорох волн о берег, всплески рыбы – все эти звуки были и раньше. Потом резкий звук повторился, и Сегамачо узнал неприятный голос. Это кричала болотная сова. Он облегченно вздохнул. Характерно-хриплое «х-е-е-в» самки напугает кого угодно!

Рыбак снова сел, но на душе было неспокойно. Азарт рыбалки прошел, да и в ведре уже плескалось десятка два подлещиков, величиной с его широченную ладонь. Была там еще плотва, окуни и даже один здоровый, килограмма на полтора, лещ.

– Знатная получилась рыбалка! – проговорил Сегамачо и встал. Он потянулся, опять размял затекшие ноги и огляделся.

Горизонт уже алел на востоке. По воде стелился утренний туман. Его клубы закрывали водяные растения, ухудшая видимость. Мужчина повернулся в ту сторону, где была рыбацкая вотчина друга, попытался его рассмотреть, но ничего не увидел.

– Котыч, айда, будем уже завязывать? У меня рыбы полное ведро, – крикнул он.

Его голос эхом разнесся по рябой глади озера, оттолкнулся от прибрежных кустов и растворился в кронах деревьев. Он словно дал сигнал к побудке озерной живности. Сразу затенькала болотная камышовка, заохала озерная чайка, которая кружила над водой в поисках добычи, прочистил горлышко и тоненько завел нежную утреннюю песню зяблик. С громким хлопаньем крыльев по воде взлетела утка, за ней – другая и третья. По сторонам веером рассыпались брызги. Всколыхнулась водная гладь, еще активнее закачалась у берега волна.

Рыбак понял, что пора собирать удочки. На сегодня развлечений достаточно.

– Костян, ты меня слышишь? – снова позвал он друга.

Но ответа не было, а с соседнего дерева стаей поднялись вороны и устремились ввысь, каркая во все горло. Сегамачо проводил их взглядом.

– Что-то много воронья собралось здесь. Не иначе рядом падаль лежит, – пробормотал он, но мысли снова перекинулись на пропавшего друга.

– Ну и куда этот мужик делся? Неужели до сих пор на меня дуется? – уже с удивлением спросил себя Сегамачо.

Он собрал снасти, сложил стульчик, отнес все к палатке. Потом заглянул внутрь – там было пусто. Мужчина подошел к уазику, открыл дверь.

– Котыч, ты здесь?

В машине тоже никого не было, лишь тоненько звенели комары, залетевшие в салон еще с вечера.

– Странно, куда он пропал? Может, не нарыбачился еще?

Становилось все светлее. Солнце поднималось выше, окрашивая воду в пурпурный цвет. Туман постепенно рассеивался. Новый денек обещал быть таким же теплым, как и вчерашний.

Сегамачо двинулся вдоль берега. Он быстро нашел место рыбалки друга, хотя при тусклом свете утра все выглядело немного не так, как ночью. Стул Котыча был на месте, ведро с пойманной рыбой тоже, но сам Костик исчез.

Глава 14

Толян и компания

Поисковая бригада в лице участкового, Толяна и Юрка приехала на место пикника быстро. На тот самый небольшой пляж, организованный дачным кооперативом, расположившимся неподалеку. Берег до кромки леса был засыпан мелким песком. На солнце он казался золотистым, а теперь из-за ночной росы напоминал бурую массу неизвестного происхождения и влажно прилипал к обуви. Толика и Юрка участковый Петр Макарович Парфенов послал вперед, чтобы те показали место своего пикника, а попросту – попойки.

– Мы сидели здесь, на краю лысины, ни к кому не лезли, – рассказывал Толик, – рядом с водой была кодла борзых пацанов, которые над выходками Надюхи ржали. А вон там, – верзила показал на холмик, поросший травой, – загорал со своей бабой мужик, который нашу девку фоткал.

– Ну, Толян, у тебя и речь! – воскликнул участковый. – Ни одного слова нормального. А лысина – это что?

– Лысина... ну, это... – Толян замялся, мучительно подбирая нужное слово.

– Лысина – это опушка леса, – тихо за него ответил Юрок, – там мы сидели почти рядом с деревьями. Не хотели, чтобы нам мешали.