Не будите спящих джиннов

— Значит, девушку ты не встречал. Это скверно. По моим расчетам, она должна быть здесь, на Угаага. Надеюсь, ты не откажешься помочь нам отыскать ее. Так, говоришь, что ты там нашел, перспективное?

Ульрих оживился, спрыгнул на землю.

— Не поверите! Под этим насекомьим «лесом» на глубине двухсот метров… — Он сделал паузу. — Сидит «джинн»!

Артем с недоверием посмотрел на бывшего напарника, потом на озадаченного, но не потерявшего хладнокровия Селима.

— Я чувствовал, — хмыкнул полковник. — Я чувствовал источник энергии, но не оценил его происхождение. Червям-таки удалось перетащить одного из роботов к себе домой. Только им это не помогло. — Он глянул на торжествующе-возбужденного поручика. — Ты уверен, что это боевой робот с Полюса?

— Я с ним контактирую! — гордо объявил Ульрих. — Хотите, продемонстрирую?

Селим и Артем переглянулись.

— Задержимся на часок? — предложил Селим.

Артему не терпелось отправиться на поиски Зари-мы, но он понял, что у полковника сложился какой-то план, и возражать не стал.

— Разве что на часок.

— Поехали. — Ульрих снова залез на язык подъемника. — Кабина у этого урода тесная, но мы уместимся. Если бы вы знали, чего мне стоило убедить его меня слушаться.

— Постой, — вспомнил Селим. — Перекусить бы сначала. Ты случайно в музее не находил пищевого синтезатора? Ведь это ты там был до нас?

— Вы хотите есть? — обернулся Ульрих. — Синтезатор у меня, но… — он смутился. — Выдает только воду и клетчатку. Я не смог настроить его должным образом. Все-таки его делали не люди.

— Что ты подразумеваешь под клетчаткой?

Ульрих залез внутрь чедома и вытащил ребристую чашу диаметром в полметра, с выступами, щелями, рядами круглых дырок и одним большим отверстием, в которое можно было засунуть кулак.

— Эта инопланетная скатерть-самобранка варит какую-то кашу. Я попробовал — съедобно.

Ульрих сунул руку в отверстие синтезатора.

Внутри щелей и рядов дырок вспыхнули разноцветные огоньки. Что-то зашипело, защелкало. С тихим звоном из дна чаши вылепился сизый пузырь, стал расти и превратился в желтый горшок с дымящейся, коричневой, желеобразной, с белыми зернами, массой.

Селим с подозрением понюхал «кашу».

— Ты уверен, что она не была съедена до нас?

Ульрих подцепил пальцем кусочек желе, сунул в рот, прожевал и проглотил.

— Не сомневайтесь, не отрава. Я уже два месяца ею питаюсь.

Селим и Ромашин снова переглянулись.

— Очевидно, время в мире Червей течет быстрее, — предположил Артем.

— Похоже, что так. — Селим зачерпнул ножом Ульриховой «каши», лизнул. — Действительно, клетчатка. Нечто среднее между соломой и горохом. Присоединяйся, гриф, досыта не наедимся, но желудок набьем. Потом по свободе я попытаюсь наладить этот иноземный агрегат.

Они съели всю кашу, изготовленную «скатертью-самобранкой» неизвестного происхождения, сделали по глотку воды, синтезированной ею же, — пресная, чистая, безвкусная, — и полезли в нутро чедома вслед за Ульрихом. Однако в отличие от сбитого младшим Хорстом этот кибер не предлагал шлемы для видеообзора, и управлял им Ульрих с помощью каких-то коленчатых рычагов, торчащих из панели в торце кабины. Да и кабина выглядела иначе — почти как рубка земных летательных аппаратов, хотя и без кокон-мониторов. По-видимому, инк чедома создал эту обстановку в соответствии с желанием пилота, то есть Ульриха, и сохранял интерьер даже в его отсутствие.

Пассажиры с трудом уместились в тесной кабине за спиной Ульриха, прижимаясь боками. Из стены перед пилотом выдвинулся тубус наподобие бинокля, Ульрих прижался к нему лицом, взялся за рукояти, и по изменению веса пассажиры поняли, что угаагский кибер взлетел.

Пока летели, Артем старался не думать о Зари-ме, но девушка упорно стояла перед глазами как живая, и он ничего не мог с собой поделать. Ему даже показалось, что он слышит ее мелодичный печальный голос. Однако в этот момент, совершив очередной поворот, чедом прибыл на место, и Ульрих снял руки с рычагов управления.

— Все, прибыли.

Они по очереди вылезли на язык подъемника, опускавшего пассажиров по одному, и спрыгнули на пол куполовидного подземелья с блестящими, как лед, стенами. Потолок подземелья был черного цвета и казался закопченным, пол напоминал растрескавшийся слой льда. А посреди подземелья слабо тлело гигантское, наполовину серое, потухшее яйцо внутри ажурного кокона из какого-то крупнопористого багрового материала. Яйцо вырастало из неприятного на вид складчатого розового вздутия, напоминающего коровье вымя. Одного взгляда на это яйцо было достаточно, чтобы воскресить в памяти картину годичной давности, когда Артем и Хорст-старший впервые увидели в ковчеге гиперптеридов «законсервированного», но еще вполне дееспособного «джинна».

— «Джинн»! — озадаченно сказал Селим.

— Я же говорил! — обернулся Ульрих. — Конечно, он сильно исхудал и почти не шевелится, энергии много потерял, но еще наверняка способен на отдачу. Давайте попробуем втроем его активировать.

— Если он проснется — разнесет здесь все в пыль, на атомы!