Не будите спящих джиннов

Артем окинул парня брезгливым взглядом и не ответил, отошел к Зари-ме, делавшей вид, что Ульриха не существует. Тот проводил молодую пару глазами, скривил губы, и Селим сказал негромко:

— Держись от них подальше, внучек. Позволишь себе еще раз посмотреть на девчонку голодными глазами, и не спасет тебя ни знание рукопашки, ни чье-либо покровительство. Мы оба знаем, на кого ты рассчитываешь, не так ли? Лучше не рассчитывай, не советую.

— Не такой уж он и крутой, гриф Ромашин, — окрысился Ульрих. — Паша даст ему сто очков вперед.

— Напрасно ты так думаешь. Какой бы Артем ни был, тебе до него далеко, да и Паше тоже. Не особенно полагайся на его поддержку. Когда вернемся, тебе придется дать отчет о своем частном задании, а также о связях с Куличенко.

— Я дам отчет! — пообещал Ульрих нехорошим тоном. — Кому надо. И не стоит меня воспитывать, дед, я уже взрослый и сам отвечаю за свои поступки.

— Вот это уж точно, — хладнокровно кивнул Селим, поворачиваясь к нему спиной.

— Ты не понимаешь! — прошипел ему вслед Ульрих. — Мы могли бы… — он замолчал, видя, что Хорст-старший не останавливается, и сплюнул. — Черт с тобой, старый болван. Ты еще пожалеешь!

Селим подошел к спутникам, разглядывающим гигантское яйцо «джинна» в ажурном коконе. Верхняя часть яйца была совсем черной, ниже середины оно светлело, становилось пепельным и к самому основанию — молочно-белым. Изредка в массе этой белой субстанции протаивали прозрачные окна с более яркими прожилками, и тогда создавалось впечатление, что кто-то огромный, мощный, грозный, но тяжело больной, открывает глаза и смотрит на людей-невидяще, слепо, обреченно…

Зари-ма передернула плечами, вцепилась в локоть Артема.

— Он еще живой!.. Мне его жалко…

— Скорее мертвый, чем живой, — поправил ее Артем, к своему удивлению, тоже ощущая нечто вроде жалости. — Никак не пойму, как Червям удалось вытащить его из могильника и перетащить сюда с Полюса. И если это оказалось возможным, почему они не перенесли остальных «джиннов», предпочитая выкачивать их энергию дистанционно?

— Объяснений может быть много, — пожал плечами Селим. — Я думаю, эта операция слишком опасна и непредсказуема, ведь «джинн» — это не просто робот, но боевой робот! Уверен, Черви боялись, что он вырвется на волю и натворит бед. А этого «дохлого» «джинна» они перетащили к себе для изучения и экспериментов, рассчитывая, что он совсем ослаб.

— Может быть, — согласился Артем. — Заря, твой Лам-ка не пытался установить контакт с этим дохляком?

— Не знаю, — неуверенно сказала девушка. — Я его не спрашивала и не просила этого делать.

— Может, попросишь?

— Зачем?

Артем посмотрел на старшего Хорста. Тот задумчиво пригладил свою седую бородку, помолчал и отрицательно качнул головой:

— Вполне возможно, что Лам-ке удастся разбудить спящего зверя. Но где гарантия, что он при контакте не сменит программу мира на программу войны? Так сказать, милость на гнев? Сейчас он наш друг… то есть друг девочки, а если станет врагом? Что тогда?

Артем невольно поежился.

— Об этом я не подумал…

— Вот потому и не станем рисковать понапрасну. Если нам не удастся запустить механизм портала, перебрасывающего Червей на Полюс и возвращавшего их обратно, тогда и будем взвешивать степень риска.

— Этот механизм еще надо отыскать.

— Он прямо под нами, под этим залом. Не отставайте и не удивляйтесь, если я… гм, гм, буду вести себя необычно. — Селим сделал страшную гримасу. — Все-таки я наполовину негуман.

Они снова залезли в кабину чедома, — Ульрих отошел к раскрытой палатке со своим хозяйством, делая вид, что не замечает их, — и Селим повел угаагский кибер, превратив правую руку в кольчатое щупальце и воткнув его в стенку кабины. Зари-ма при этом широко раскрыла глаза, она еще не знала подробностей спасения полковника, и Селим кивнул Артему:

— Расскажи ей…

Полет длился несколько минут, в течение которых Артем успел поведать девушке историю превращения фон Хорста в Червя и обратно. Она слушала с удивлением и страхом, переживая не столько за полковника, сколько за Артема, и пограничнику это было приятно, хотя он и старался говорить о себе поменьше.

— Великий Маххур! — прошептала она, когда рассказ закончился. — Бедные, вы так много пережили! И я так благодарна, что вы меня нашли!..

Ужасаться тому, что Селим фон Хорст по сути перестал быть человеком, Зари-ма не стала. Она искренне жалела его и готова была пожертвовать всем, чтобы полковник был жив и здоров. Но при этом психологические нюансы положения Селима ей были скорее всего недоступны.

— Спасибо, — усмехнулся Селим, оценив ее переживания, косо глянул на Артема: — Завидую, ей-богу! Такие чуткие непосредственные девочки в наше время редкость, цени подарки судьбы, гриф.

— Я ценю, — пробормотал Артем.

Чедом остановился.

— Вылезаем.

Это подземное сооружение Червей отличалось от всех, что попадались на пути раньше.