Не будите спящих красавиц

— Прошу прощения, — вмешалась я. — Селиван, будь добр, озвучь меня для всех. Скажи, что про Мурзика все местные телеканалы трубят, какой же он неприметный?

Домовой исправно передал послание.

— Да и матушка мне не разрешает по ночным клубам ходить, — добавил аргумент стажер.

— А тебе не приходило в голову снять жилье и уехать из отчего дома? — спросила его Дуся. — Знаешь, сколько бонусов сразу. Хочешь — подружек домой води, а хочешь — лягушек.

— Это я тоже учел, — терпеливо продолжал шеф. — Мы переоденем стажера в девушку, так что его даже родная мать не узнает.

— Где же возьмете столько косметики? — поинтересовался Внутренний Голос.

Этот же вопрос задала и я.

— Я не согласен, — решительно возразил Мурза, — позориться не желаю.

— Разве, после парада в, как там их, Козьих Копытцах, тебе не все равно? — невинно поинтересовался Селиван.

— В тот раз телом управляла Маша, — оправдывался разозленный ученик, — а не я.

— Пусть и сейчас за это задание возьмется, — поддержал Селивана шеф. — Мы ей одежду подберем, Дуся косметику одолжит, а ты оболочку. Внедрим ее в эскорт услуги, сейчас это модно.

— Мне кажется, для этого Евдокия подойдет гораздо лучше, — я тоже не горела желанием влезать в сомнительную затею.

— Маша говорит, что у Дуси внешность более подходящая, — добросовестный домовик передал мое послание.

— Дуся тоже пойдет, не переживайте. Она уже временно трудоустроилась в это заведение.

— Правда? И кем, если не секрет? — я постаралась заглушить сарказм в голосе, впрочем его услышал один домовой.

— Так вот зачем вы попросили меня спеть в эти выходные в клубе, — обиженно надулась Дуся.

— А, понятно, — сказала я, — пока ее будут закидывать гнилыми помидорами, мы выкрадем преступные планы.

Селиван исправно озвучил, только «гнилые помидоры» заменил «букетами цветов». В этом варианте фраза растеряла всю свою прелесть, но секретарше перспектива понравилась. Так что она выключила режим обиженной невинности и с энтузиазмом принялась рассуждать, что наденет на сцену.

— По наводке директор одного из гипермаркетов будет отмечать день рождения в ночном клубе. Там он невзначай пересечется с лидером местной группировки карманников.

— Святые печенюшки, — воскликнула помощница шефа, — им что, карманных денег не хватает?

— Мурза, то есть Мария в его теле, — продолжал делиться гениальными наработками Михеич, — отправится на банкет в качестве подруги именинника.

— Каким образом, — усомнился Мурзик, — мы даже не знакомы.

— Это я беру на себя, — утешил его шеф. — Я с ним бух…встречался однажды и знаю его предпочтения в плане женщин. Завтра привезут реквизит, то есть одежду для мероприятия. Так что, Мурза, не опаздывай, будь любезен.

Последняя фраза шефа давала понять, что гениальный план родился в голове начальства не сегодня, а, как минимум, несколько дней назад.

— Скажите, Илья Михеевич, как за одну встречу, вы смогли так много узнать о человеке? — любопытство Антона не было праздным, учитывая его должность специалиста по связям с общественностью.

— Чтобы развязать человеку язык много ума не надо, — шеф довольно осклабился, — достаточно выпить с ним бутылочку–другую.

— А если он не пьет? — вмешался дотошный стажер.

— Тогда иголки под ногти можно попробовать, — задумчиво сказала Дуся.

Все удивленно посмотрели на нее, а Михеич даже челюсть слегка уронил. Наверное, впервые задумался о том, чем занимаются его подчиненные в свободное от работы время.

— Ладно, — сказал главный после небольшой паузы, — я на обед. С тех пор, как Мегера Петровна переехала в шкаф, домашние обеды стали гораздо вкуснее. Прости, Мария, что в ущерб тебе я наслаждаюсь теперь покоем.

— Ничего страшного, Илья Михеевич. Я и в коробке себя прекрасно чувствую, — и домовому, — Селиван, переведи.

— А что я родителям скажу по поводу ночного клуба? — жалобно спросил ученик.

— Это я беру на себя, можешь не переживать, — ответил с порога Михеич.

Остаток дня прошел спокойно, если не считать криков из соседнего офиса. Кажется, скандалили у психолога. Ничего удивительного, вдруг, у него тоже есть своя Мегера Петровна.

Дуся даже ходила посмотреть, но так толком и не выяснила. Может, недовольный клиент требовал возврата даром потраченных денег, или, что более вероятно, его родственники требовали прекратить пропаганду алкогольной продукции.

После того, как все стихло, психолог пришел сам. Заглянул в кабинет к шефу и, молча, показал бутылку коньяка. Михеич намек понял и объявил окончание рабочего дня.

Мы с Селиваном по сложившейся традиции расположились на подоконнике, чтобы полюбоваться предстоящим зрелищем. Даже Жора, чуть позже, присоединился к нам, когда голоса выпивающих стали громче, а речи откровеннее.

— Давай, колись, — прямолинейный шеф вылил остатки питья по бокалам, — что там у тебя сегодня стряслось?

Александр Сергеевич, одетый в теплую вельветовую куртку и ботинки с высокой шнуровкой, словно ждал этого вопроса. Точнее, именно за этим он и пришел. Михеич, или не замечал, что превратился в жилетку соседа, или намеренно провоцировал гостя на откровенность.