Не будите спящих красавиц

— Я пойду с вами, — выглянул Жора из будильника, — это касается непосредственно меня.

Призрака видели я и Селиван, поэтому пришлось переводить его слова для остальных.

— Вот и славно, — обрадовался шеф, — раз есть добровольцы.

Наверное, бесполезно было напоминать, что Георгий не является сотрудником, Михеич уже все решил.

А стажер, к моему удивлению не огорчился. Лишенный права голоса в бутылке обмена душ, он беззаботно согласился и пояснил:

— Это лучше, чем трусы на параде показывать.

В чем–то он был, конечно, прав, но только не в этот раз.

Глава 25. В гостях у Георгия

На следующее утро мы с Жорой отправились на кладбище разведать обстановку. Чтобы не тащиться пешком, решено было воспользоваться общественным автобусом. Тем более что в состоянии невидимости оплачивать проезд не требовалось. Мы уселись на свободные сиденья и развлекались тем, что смотрели в окно. Пассажиры постепенно заполняли салон, и скоро все сиденья, кроме наших, оказались заняты. Живые инстинктивно избегали контакта с потусторонним миром. Даже склочные бабки, нагруженные как караванные верблюды и истерящие на тему невоспитанной молодежи, деликатно молчали в тряпочку. Правда, нетрезвый с самого утра гражданин ненадолго присел на мои коленки. Я частично погрузилась в его мысли и оболочку. Пить он начал не так давно, когда овдовел, и ехал на могилу жены. Очень скоро он протрезвел и резво вскочил с места, хотя до конечного пункта оставалось несколько остановок.

— Что–нибудь знакомое увидел? — спросила я Жорика, глядящего в окно.

Он отрицательно помахал туманной головой. Город за стеклом не пробудил в нем никаких воспоминаний.

— Хозяин могилы, где скрыто мое тело, — сказал он, — прекрасно помнит всех своих родственников и прошедшую жизнь. И некоторые другие духи, с кем мне удавалось там поговорить.

— Как такое возможно? Ключница сказала, что потеря памяти неизбежна.

— Наверное, помнят те, кто пока не ушел в призрачное измерение.

— Почему тогда ты ничего не помнишь? — я изогнулась вопросительным знаком.

— Может, перед смертью я получил по голове как следует и все забыл, — Жора усмехнулся, — тогда копать и оживлять бесполезно.

— Кстати, а ты знаешь, когда примерно тебя закопали?

— Знаю. В августе будет два года, — охотно ответил Георгий, — восемнадцатого числа.

— Какое странное совпадение, — задумчиво пробормотала я. — Именно в этот день умерла Лидия Федоровна — моя бабушка. Боюсь, что мы не сможем тебя оживить.

— Почему?

— За два года от человека в земле остаются только кости. Или ты хочешь быть ожившим анатомическим пособием?

— Ничего подобного, — возразил Жора, — когда я навещал тело месяц назад, оно было в прекрасной форме. Только слегка подгнило в нескольких местах.

Трудно было поверить в правдивость его слов, но Жора продолжал настаивать, и я прекратила бесполезный спор. Автобус свернул в сторону городского кладбища, расположенного на небольшой возвышенности в двух километрах от последних кварталов. Место было выбрано с таким расчетом, чтобы в случае наводнения покойники не смогли утонуть=. К счастью, мелкая речушка, на берегу которой бывший поселок, а теперь город раскинул свои улицы, никогда не позволяла себе подобного безобразия.

Горстка людей покинула салон на конечной остановке, и мы поспешили за ними из автобуса. Последний приют утопал в зелени и цветущей акации. Перед воротами кладбища по обе стороны размещались небольшие кирпичные домики для персонала, обслуживающего территорию с могилами. В одном из них и проживал одноглазый сторож, причем на постоянной основе. Небольшая часовенка для отпевания, недавно построенная на благотворительные средства, стояла чуть дальше от ворот. У ее дверей толпились люди возле ожидающих очереди ритуальных машин для перевозки гробов. В будний день полным ходом проходили скорбные мероприятия по прощанию с усопшими.

Невидимые, мы скользнули в ворота. Даже дорожка из поваренной соли поперек входа нас ни на секунду не остановила. Подозреваю, что сторож таким образом пытался защититься от призраков. Наивный. Он не знает, что соль бесполезна, как и святая вода с молитвами.

В самом начале все могилы отличались роскошью и размахом. Позолоченные кованые оградки с замысловатыми узорами, массивные гранитные памятники с мраморными вставками и бронзовыми табличками. Лежащие здесь покойники стояли на верхушке социальной лестницы при жизни и продолжали доминировать и после окончания оной. Большинство могил покрывали тяжелые плиты, чтобы усопшие предки, не приведи Господь, не выбрались из дубовых гробов и не потребовали оставленные капиталы. Такое, конечно, никогда не случится. Но, на всякий случай, благодарная родня позаботилась и об этом. А иначе, зачем придавливать могильные холмики дополнительным грузом? Двух метров земли вполне достаточно, чтобы заживо погребенный не вылез, не то, что почивший в бозе.