Не будите спящую пантеру

Я кивнул, подписал пропуск и она ушла.

Оставшись один, я внимательно посмотрел на стакан, из которого она пила. На краю стакана остался слегка видимый след губной помады.

— Раз мы проверяем всех, то и будем проверять всех, — подумал я и поставил стакан в тумбочку письменного стола.

Интересно получилось с Людмилой. Не знаю, что на меня нашло, но после объяснения свидетелю (или подозреваемому?) всех процессуальных вопросов я сразу спросил, в каком парике Людмила пришла на последнее свидание с N? У меня был такой вид, что будто я знаю столько много, что от меня не надо ничего скрывать, потому что это только будет усугублять ее вину.

Покраснев, Людмила сказала, что после скандала с этой Натальей она назло надела светлый парик, благо он лежал на работе: к посетителям нельзя все время выходить в одной и той же одежде и с одной и той же прической.

— Когда я пришла, — сказала Людмила, — N открыл дверь и сразу с порога начал сердито говорить: «Я тебе повторяю еще раз, что между мной и Людмилой нет ничего общего». Увидев меня, он начал объяснять, что он так говорил только для того, чтобы успокоить Наталью, которая приходила буквально передо мной. Взяв меня за руку, он увлек меня к себе в квартиру. Поцелуи, которыми меня он осыпал, были противны. Я ходила перед ним цыпочках, делала всякие анализы, чтобы доказать, что я здоровая, могу рожать детей, а он придрался к тому, что у меня первая группа крови и отрицательный резус-фактор. То ли начитался где-то чего, то ли с кем-то консультировался, но он сказал, что со мной опасно связывать жизнь. У него резус-фактор положительный, у меня — отрицательный, а у детей может возникнуть конфликт резус-факторов, что вполне возможно, если у одного из родителей первая группа крови, самая худшая из всех кровей. Мне он практически дал отворот поворот в плане создания семьи и хотел иметь меня в качестве любовницы. С женой он будет создавать потомство, а со мной трахаться для удовольствия. А я что, кукла бессловесная, ведь я живой человек, и тоже хочу счастья.

Людмила плакала крупными слезами, и мне было ее жалко. Как было и задумано по плану, я дал ей стакан воды, который потом отложил в сторону для проведения экспертизы.

Выполнив все процессуальные формальности, я отпустил и Людмилу. Будем ждать результатов экспертизы.

Экспертиза запутала все: у Людмилы первая группа крови и отрицательный резус-фактор, у Натальи положительный резус-фактор и вторая группа крови. Круг замкнулся. Убийца выскользнул из поставленных для него капканов.

Мне пришлось еще раз встретиться с девушками, чтобы выяснить, не было ли у N еще какой-нибудь женщины. Нет, больше ни о ком из его знакомых представительниц прекрасного пола они не знали. Может быть, Нина Николаевна мне поможет?

На следующий день я договорился с ней о встрече. Когда я пришел, в комнате был уже накрыт чайный столик и налит чай. Улыбнувшись, Нина Николаевна сказала, что чай уже налила, так как надеялась на пунктуальность офицера, который не позволит чаю остыть.

Я сел на диванчик, а Нина Николаевна на старинный стул венской работы с другой стороны столика. Я взял чашку из тонкого фарфора с нежными цветами с позолотой и отхлебнул глоток чая. Я сделал большой глоток и неимоверной горячий чай ожег всю ротовую полость. От неожиданности я закашлялся и выронил чашку, которая ударилась о блюдце и разбилась, расплескав чай по столику. Я схватил молочник и отхлебнул большой глоток молока, который немного охладил мой рот. Нина Николаевна улыбнулась и сказала:

— Ради бога, извините, я не предупредила вас о том, что нагреваю чашки перед тем, как налить в них чай. Это делается для того, чтобы чай более долгое время был горячим.

Когда Нина Николаевна вытирала полотенцем столик, я увидел на ее руке прилипший осколочек фарфора, отлетевший от чашки.

— Разрешите помочь, — сказал я и попробовал взять с руки этот кусочек.

Осколок не прилип, а воткнулся в руку. Взяв его рукой, я резким движением выдернул его. На руке сразу появилась маленькая капелька крови, вырастающая в большую рубиновую каплю, которая вот-вот прольется на скатерть. Я выхватил свой носовой платок и прижал к капле.

— Не волнуйтесь, сейчас все пройдет, — успокоил я Нину Николаевну. Через минуту-другую кровь перестала вытекать из маленькой ранки.

И Нина Николаевна не смогла прояснить вопрос, была ли у N еще какая-нибудь связь, которая могла стать зацепкой в деле раскрытия преступления.

Возвращаясь к себе в отдел, я мысленно прокручивал возможные версии преступления и у меня постоянно маячил в глазах какой-то четвертый субъект, который все знает, все видел, но совершенно не хочет связываться с правоохранительными органами и ему все равно, убьют еще кого-то, лишь бы его не трогали.

Подойдя к дверям кабинета, я достал ключи от кабинета и вместе с ключами из кармана высунулся скомканный носовой платок со следами крови. Не открыв двери, я пошел в криминалистическую лабораторию и заполнил требование на проведение экспертизы по делу.