Не будите в кошке зверя! Последствия бури

Я только скептически хмыкнула. Хотела бы я посмотреть, как Рин пытался это сделать, при Максовых щитах. Работа наемного убийцы очень быстро научила моего брата на уровне подсознания выставлять щиты каждый раз, когда в него летело чужое заклинание, неважно какое: атакующее или обездвиживающее. Без таких навыков при специфике его работы Макс бы просто не выжил, несмотря на нашу хваленую регенерацию. Поэтому пока у волка не закончится резерв, достать его с крыши практически невозможно.

Но почему у него вдруг отказала регенерация?

— Слишком сильные щиты, — качнул головой оборотень. Стоящие возле него псы не обратили на этот жест никакого внимания, слишком увлеченные охотой на упрямого волка, — Может, подскажешь, как его оттуда достать?

— Никак, — тихо ответила я, поймав вопросительный взгляд дракона, — Нужно ждать, пока сил совсем не останется.

— Он умрет раньше от потери крови, — непрекословно ответил Рин, когда дед невозмутимо повторил мои слова. Говорить другу о том, что я нахожусь здесь, дракон явно не собирался. Но почему? — Рана слишком серьезная. Сказалось перенапряжение последних недель. Силы организма и так были истощены, а тут ещё и борьба не на жизнь, а на смерть с целой сворой псов. Вот регенерация и дала сбой. Нет, его нужно снять оттуда раньше, иначе я, сам того не желая, исполню приказ Вольфа.

— Он настолько глуп, что приказал убить врага, который принес бы больше пользы, будучи живым? — недоверчиво поинтересовался дед.

— Просто слишком хорошо знает нашу семью. Макс ничего не скажет, даже под пытками, — пожала плечами я, заметив, что Рин замешкался с ответом, — Не забывай, он знает наши повадки не хуже, чем мы его. Единственное наше слабое место — семья. А до наших братьев и сестры или Арины Вольф добраться не в состоянии. С отцом же Макс, по мнению Вольфа, разошелся ещё до Пожара в Старой Столице.

Дракон ненадолго задумался, наблюдая за тем, как изломанное тело очередной пса безвольно рухнуло неподалеку от нас. Спустя несколько мгновений он уверено произнес:

— Рин, поднимайся к нам. Я знаю, что можно сделать.

Макс

— Макс, хватит глупить, — мягкий голос Рина заставил меня криво усмехнуться, — Ты ведь понимаешь, что не сможешь сопротивляться вечно.

Прижавшись спиной к двери, ведущей на чердак, я, шипя от боли, вытащил из кармана куртки оставшиеся флаконы. Разложив их на черепице, я с трудом стащил с руки пропитанную кровью перчатку и провел тыльной стороной ладони по лицу.

Похоже, в этот раз Богиня Удачи решила все-таки отвернуться от своего непутевого любимчика. Иначе как объяснить то, что все с самого начала пошло не так? Сначала меня, как зеленого юнца, заманили в тщательно расставленную ловушку, и только Хранители знают, почему заместитель Вольфа дал мне время на то, чтобы вытащить отсюда Ника. Потом я оступился и глупо подставился под удар одного из псов, бесплатно получив глубокую рану на боку, наотрез отказывавшуюся затягиваться. Хорошо хоть выиграть полчаса для Ника удалось, да и гончая не сразу след взяла. Где я стоял до драки он помнил…, только следа там не было. Кто ж знал, что я даже здесь умудрюсь преподнести какую-то гадость. Поминая меня последними словами, оборотень взял след только через десять минут. А после этого пришлось немыслимо изворачиваться и занимать оборонительную позицию на крыше. Иначе меня просто разодрали бы в клочья…

Окинув внимательным взглядом оставшиеся зелья, я сжал зубы от бессильной злости. Из двенадцать флаконов, взятых из лаборатории Вольфа накануне вечером, у меня осталось всего четыре: три из зеленого стекла и один из желтого. Три яда и одна взрывная смесь.

Устало закрыв глаза, я прислушался к своим ощущениям. Резерв был почти пуст, регенерация запускаться до сих отказывалась наотрез. Не стоило подставлять бок под удар пса, глупый и непростительный для Д'аркв'ир промах. Нужно было подумать, что эти твари даже в самое безобидное плетение запрячут какой-нибудь неприятный подарок. Знать бы, чем меня угостил тот оборотень, раз рана до сих пор кровоточит, и затягиваться явно не собирается…

Крепче сжав липкой от крови рукой рану, я взял один из оставшихся флаконов и, стиснув зубы, осторожно подполз к краю крыши.

Псы с глухим рычанием кружили под стенами дома, изредка бросая в сторону моего убежища разъяренные взгляды. Шерсть на загривках была угрожающе вздыблена, блекло-зеленые глаза светились лютым огнем ненависти.

— Макс, может, хотя бы попробуем договориться? — стоявший в стороне Рин напряжено пытался разглядеть меня на крыше дома. Накинутый 'Полог невидимости' стремительно пожирал последние силы, но это был единственный способ застать псов врасплох.