Не было бы счастья

Сначала выпили за очередную Натальину книгу. Она вытащила из своей сумки два экземпляра, кинула Людмиле с Ларисой:

— Получите. Уже подписанные.

— Спасибо. — Люська довольно равнодушно повертела свою книжку в руках, даже не заглянув в нее, отложила в сторону.

— Ты бы хоть из вежливости полистала, — укорила ее Лариса. — Интересно же, про что там.

— Ей неинтересно, — засмеялась Наташа, — она еще в рукописи все прочла.

— Да ты что? Люська? Я думала, она давно буквы забыла, а тут такие новости!

— Нахалка, — проворчала Людмила. — Если я плохо разбираюсь в твоих обожаемых англичанах, так уже и читать разучилась? Ты нам лучше расскажи…

— Нет! Сегодня у нас что? Презентация! Вот и говорим только о Наташке и ее книгах! О литературе! А на твои бестактные вопросы я отвечать отказываюсь.

— Да ладно, ладно, мне-то что? Я могу и о литературе…

Разумеется, она не могла ни о литературе и ни о чем бы то ни было другом тоже. Разговор, вилявший в сторону после каждой рюмки, все равно регулярно сворачивал на взаимоотношения Ларисы с Ярославом. Наталья в этой ситуации поддерживала Людмилу. Сама она с объектом столь жгучего интереса не была знакома, но, изучив групповую фотографию, которую специально для этого прихватила Люська (Ярослав там сидел за столом в большой компании и говорил что-то, повернувшись к своей соседке, необъятных размеров тетке), солидно покивала головой и вынесла решение:

— Очень неординарная личность. Чувствуется интеллект.

— Писательница, — с отвращением сказала Лариса.

— Ага, — развеселилась Наташка. — Инженер человеческих душ! И, как специалист в этой области, заявляю, что все у вас получится!

— Смотри, за базар ответишь, — прыснула Люська.

— Ты лучше про Сашку расскажи, как он? — в очередной раз попробовала сменить тему разговора Лариса. — Не женился еще?

Сашка, младший Натальин брат, отличался нежным сердцем и потрясающей робостью в отношениях с прекрасным полом. Люська объясняла такие неожиданные в современном молодом человеке качества его принадлежностью к славному племени музыкантов.

Много лет назад учителя из ближайшей музыкальной школы, проверявшие всех окрестных первоклассников, обнаружили у Сашки почти абсолютный слух и фантастическую музыкальность. В тот же день судьба пацана была решена. Впрочем, нельзя сказать, что он особенно протестовал. Каким-то образом Наташин брат сумел не возненавидеть регулярные занятия, легко, можно сказать, с блеском окончил музыкальную школу по классу скрипки, потом училище и так же легко поступил в консерваторию. Несмотря на способности и несомненное исполнительское мастерство, ни на один серьезный конкурс он так и не пробился. Зато у Сашки обнаружился несомненный педагогический талант.

Окончание консерватории совпало по времени с очередной его катастрофической влюбленностью. Девушке-виолончелистке в своих чувствах он признаться так и не решился, с молчаливой тоской наблюдая, как она встречается сразу с двумя парнями. Один был с музыковедческого отделения, а другой — с вокального, обладатель роскошного баритона. То, что в результате она совершенно неожиданно для всех вышла замуж за молоденького лейтенанта — выпускника артиллерийского училища и уехала с ним, а оба соперника остались с носом, Сашку вовсе не утешило. Он отказался от всех предложений, не стал искать себе место в каком-нибудь приличном оркестре, а уехал в районный центр Александровск, где жила их с Наташкой бабушка, и пошел работать в центральную музыкальную школу, куда его звали начиная с того самого года, как Сашка сам окончил музыкальную школу. Вскоре юные скрипачи из Александровска начали появляться на областных конкурсах, а потом и занимать места. Один мальчишка-выпускник уехал поступать в музыкальное училище в Москву, и поступил всем на удивление… В начале Следующего года директор школы уходила на пенсию, и никто не сомневался в том, кто будет ее преемником. Кроме того, он окончательно перестал сожалеть о потерянной навеки виолончелистке и вздыхал теперь по поводу молоденькой учительницы фортепиано из их школы.

Наталья, разумеется, с удовольствием начала выкладывать последние новости из жизни любимого братика, но тут возмутилась Люська:

— Слушай, я Сашку тоже люблю, и мне про него интересно, но он сейчас далеко, а Лариска рядом! Он только еще вздыхает, а у Лариски… — Она подозрительно уставилась на подругу, помахала пальцем в воздухе. — Нет, ты мне все-таки скажи, вы уже целовались?

— Иди к черту, — спокойно ответила та.

— Значит, нет, — искренне огорчилась Людмила — Ларка, ну что ты тянешь, что мужика мучаешь? Он же тебе нравится?

— Все правильно, — заспорила с ней Наталья. — Нравится — этого мало, это еще не любовь. Умри, но не давай поцелуя без любви! — вдруг взвизгнула она.

— Ты чего? — Люська от неожиданности шарахнулась в сторону, едва не свалившись с короткого диванчика.

— Чего-чего, классику знать надо, а не только дурацкие любовные книжонки читать. Роман Николая Гавриловича Чернышевского, «Что делать?» называется.