Не было бы счастья

Лицо Мартова застыло. Глаза неподвижно смотрели на ковровое покрытие под ногами. Трудно было определить, как действует на него услышанное. Лишь в одном месте он закрыл глаза и покачал головой. Откинувшись назад, он наконец снял наушники. Казалось, прошло не пятнадцать минут, а целая вечность. Стеблова пристально смотрела на него. Георгий сидел, поджав губы. Неожиданным для него стал только голос, который он узнал с первых звуков.

— Полагаю, вы хотели меня чем-то удивить? — холодно сказал Мартов. — Ничего нового я не услышал, разве только место, где столько поэзии… Я сразу понял, что из нас двоих молчаливого договора не выдержит она. Однако, когда мы отпраздновали серебряную свадьбу, подумал, что не все так плохо, как мы себе придумываем. Не обязательно сгорать в любовном пламени, чтобы жить вместе, растить детей, отмечать семейные праздники. Люди сами напридумывали условности и старательно им следуют. Своей вины я не отрицаю, но и убийцей с большой буквы себя не считаю. Кстати, откуда у вас эта запись? — Стеблова рассказала о своей случайной находке. — Слава богу, что слушателем оказались вы, а не Лита, например.

— Я тоже теперь не хочу вкладывать ей в голову эту информацию. Когда-нибудь вы сами придете к тому, чтобы рассказать правду о себе, а я не хочу. Столько передумала за последние дни… Не могу я больше быть рядом с вами.

— Боитесь, я уже слышал. Отнесем эту чушь к женской впечатлительности и забудем все.

— Как так? — удивилась Стеблова.

— Я только начал понимать, что такое быть самим собой. Не надо ничего сейчас разрушать.

— Значит, насчет пламени любви тоже врете? Можно и без него, но все-таки лучше быть рядом с любимой?

— Еленочка, не загоняйте мне иголки под ногти.

— Из меня плохой инквизитор, Георгий Иванович.

— У меня и без ваших шпилек есть повод для беспокойства. Вы прекрасно видите, что счастье, которое я обрел с Литой, лишает меня общения с детьми.

— Его никогда и не было, так, между прочим.

— Я должен держать марку, не оглядываясь на мнения своих друзей.

— У вас их никогда не было.

— Мне уже пошел шестой десяток, не надо сбрасывать это со счетов. Как я ни владею собой, однако я такой же ранимый человек, со своей ахиллесовой пятой.

— Вы никогда не напоминали ранимого человека.

— Ну, довольно вести перестрелку! — Мартов поднялся и пошел к выходу. У двери остановился и, не оглядываясь, произнес: — Не судите, да не судимы будете.

— Откуда такие глубокие познания библейских заповедей? — Стеблова ни разу раньше не позволяла себе быть такой смелой со своим хозяином.

— Не смею принуждать, но если вы передумаете, мы с Литой будем рады. Остыньте, прошу вас. Перед вами человек, которого не стоит бояться, поверьте.

— Заберите кассету.

— Мне она не нужна. Я не собираюсь слушать ее еще раз. — Мартов вышел, не прикрыв за собой дверь. Елена Васильевна устало опустилась в кресло. Ей была тяжела роль обвинителя. Немного погодя она собралась убрать в столовой. Пока еще она должна выполнять свои обязанности.

Тем временем Мартов поднялся к Лите. Она была в полнейшем восторге от редчайших фолиантов.

— Гера, я не ожидала такого. Ты еще долго будешь удивлять меня?

— Надеюсь, что так.

— На чем вы остановились со Стебловой?

— Честно говоря, ни на чем. Я попросил ее остаться, она думает.

— В чем причина ее решения?

— Ее беспокоят призраки, — вздохнул Георгий.

— Мне спрашивать дальше?

— Не стоит, если ты можешь принимать меня таким, какой я есть.

— Я еще не разобралась в тебе окончательно, но одно знаю наверняка — ты мой добрый гений и я счастлива. — Лита поцеловала его в губы. Он прижал ее к себе, ответив на поцелуй. В это мгновение он тоже чувствовал себя счастливым, несмотря ни на что.

— А теперь выкладывай, что у вас с Кирой Сергеевной за тайны Мадридского двора?

Мартов решил сменить тему. Он не предполагал, что она тоже окажется не из приятных.

— Это касается наших соседей, вернее, теперь соседей родителей. — Лита кратко описала семью Сенцовых и все произошедшее.

— Что требуется от меня?

— У тебя столько связей, знакомых, помоги найти двух несчастных людей.

— Ты будто никогда не смотришь телевизор. Исчезают не рядовые алкоголики, а известнейшие, талантливейшие люди. Сколько примеров тебе привести, когда расследование проходило на государственном уровне, не приводя ни к каким результатам?

— Но ведь можно попробовать что-то сделать. Нет ничего хуже равнодушия, я не верю, что ты так просто откажешь мне.

— Лита, я даже не буду пытаться что-либо предпринимать, потому что здравый смысл подсказывает мне, что искать уже поздно.

— Конечно, как я могу требовать от тебя сострадания к незнакомым людям, если даже до причин гибели собственной жены ты не соизволил докопаться! — выпалила Лита и тут же пожалела о сказанном. Лицо Мартова стало мертвенно-бледным.