Не было бы Счастья, да Измена помогла... (СИ)

Он не знал, что последует за этими словами, но понял и почувствовал, что что-то плохое. Отец напряжённо прислушивался к каждому моему слову.

- Генрих ты всё верно понимаешь и говоришь, - выдохнул он.

Ему хотелось верить, что сын поддержит его.

- Отец! Только я не племенной бык и не самец-производитель. Прежде всего я твой сын и живой мужчина со своими чувствами и потребностями.

- Генрих, я помню об этом, - глухо произнёс отец, перебивая меня, пытаясь остановить.

В этот момент я уже не мог остановиться.

Сейчас или никогда!

- Понравится тебе это или нет, но я ставлю тебя в известность, чтобы потом между нами не возникло недопониманий или разночтений, - я напряжённо выдохнул и сделал паузу.

Разговор очень трудный и должен происходить не в этих условиях и не сейчас, но он не оставил мне выбора.

Отец, также как и я, был очень рад нашей встрече. Возлагал на меня большие надежды, а я...

Именно сейчас я должен озвучить своё решение, иначе потом будет поздно.

Родитель с широко раскрытыми глазами, сосредоточенно смотрел на меня, боясь пропустить хоть одно слово. Он замер и не дышал.

Пауза затянулась.

Мне было немного страшно выговорить то, что я решил сделать. Я не хотел обидеть отца, разочаровать его...

- Что же ты тянешь, Генрих? - он надрывно спросил меня. - Говори! Убей отца своими словами. Я вижу, ты принял важное для себя решение. Озвучь свой вердикт! Смелее, сын! - он словно издевался надо мной.

Каждая новая фраза звучала отрывисто, словно набат.

Отец сам подгонял меня словами, пытаясь ... остановить.

Он мысленно просил меня сто раз подумать, прежде чем раскрыть рот и произнести.

Отец боялся услышать то, о чём уже догадался, но всё - таки настаивал на своём.

- Я не стану вожаком стаи, - решительно выдохнул эти слова и словно гора свалилась с моих плеч.

- Я это уже понял, Генрих! - обречённо проговорил отец и сжал кулаки до хруста пальцев. - И что дальше? - устало выдавил он из себя.

Я услышал, как Казимир облегчённо выдохнул.

Самка предназначенная для альфы свободна и теперь он может обольщать её.

- От рода я не отрекаюсь. Я женюсь на обычной девушке, которую полюблю всем сердцем и мы родим любимых детей. Твоих отец внуков. Куплю дом в Красноярске, чтобы мы с женой приезжали туда и встречались с вами, чтобы вы могли видеть, как растут наши дети. Мы с удовольствием будем принимать вас в Москве. Материально помогать клану я не отказываюсь, - я радостно озвучивал принятое решение, которое обдумывал не один час.

Я был настроен решительно и отступаться от него я не собирался.

Отец прослушав мою речь криво усмехнулся, а потом зарычал.

- А мне что ты прикажешь делать, сын? Я возлагал на тебя большие надежды! - он едва сдерживал себя и чуть не плакал от обиды.

Я мог понять его как сын, но не мог оправдать его ожиданий.

Я был по уши влюблён в голубоглазку и ни о ком больше ничего не хотел слышать.

- Кроме меня, у тебя ещё есть сыновья. Они тоже альфа самцы и могут стать вожаками стаи, - без всякой дурной мысли напомнил отцу.

От тяжело вздохнул и покачал головой, не соглашаясь со мной.

- Я всегда помню обо всех моих детях, Генрих. Я никогда о них не забываю. Не стоило мне напоминать, - недовольно высказал мне глядя в глаза.

- Прости, отец! Я не хотел тебя обидеть. Я только хочу, чтобы ты понял меня и не держал зла.

- Святозар всё время пропадает на войне, словно одержимый рвётся в бой. Он бесконечно помогает людям, забывая о том, что он оборотень. Ему некогда нас навестить за этими важными делами, его сюда не затащишь ни кнутом, ни пряником! - огорчённо произнёс эти слова. В них не было обиды, чувствовалось переживание за жизнь и судьбу сына. - После той трагедии он никогда не вернётся в стаю и не возглавит её! Другие сыновья ещё маленькие! - родитель тяжело вздохнув, злобно заматерился и отвернулся.

- Ты не успеешь оглянуться, как братья вырастут! Зевсу уже двадцать пять лет! А там Орион и Анжел его догоняют, - стал успокаивать отца.

- Зевс молод для вожака стаи! Его никто не будет слушаться! - рыкнул на меня.

- Он молод сегодня! Живи долго, отец! - я добродушно похлопал его по руке, но он недовольно зашипел.

- А если ты не встретишь свою любовь, что тогда? Жизнь пройдёт мимо тебя, сын! - теперь он переживал за меня.

Мой любимый, заботливый, старый отец переживал за всех детей, хотя хотел показаться грозным.

- Значит останусь волком - одиночкой. Только я верю, что такая девушка существует и я её скоро найду, - стал убеждать его.

Отец отвернулся к окну, он был огорчён нашим с ним разговором и прокручивал его в голове. Я надеялся, что он скоро придёт в себя и постарается меня понять.

У меня тоже не было настроения разговаривать с отцом. Я тоже переживал. Я мог отвлечь его любым рассказом из своей практики или перевести разговор на другую тему, но не захотел ему мешать.

Отец видит, что я настроен решительно, тут же недовольно командут.

- Припаркуйся, Казимир, и выйди из машины! - он не хотел, чтобы наш разговор происходил при постороннем оборотне.

Казимир припарковался у обочины и послушно вылез из машины.

Я, на всякий случай, держался за ручку дверцы.