Не было печали

Правда, одна проблема оставалась. Важным источником доходов для полицейских, получавших, как и везде, мизерную зарплату от государства, служили «штрафы», взимаемые с туристов за курение марихуаны и нарушение иных мало кому известных законов. Поэтому, чтобы обеспечить мирное сосуществование туристов и полиции, упомянутым семьям пришлось позаботиться о создании для полицейских альтернативных источников доходов. Началось с того, что некоего американского социолога и его аргентинского любовника, наладивших производство и сбыт марихуаны в здешних краях, обязали выплачивать полиции комиссионные за обеспечение их безопасности и монополии на бизнес. То есть за то, что их потенциальных конкурентов без долгих выяснений арестовали и под фанфары выдали федеральной полиции. Деньги рекой потекли в карманы тесного кружка местных госслужащих, и все были рады и довольны друг другом, но тут появились трое мексиканцев, предложивших комиссионные побольше. И тогда американца и аргентинца взяли под белы руки и в одно прекрасное воскресное утро тоже под фанфары передали федеральной полиции на площади перед зданием почты. Тем временем эффективная, регулируемая законами рынка система продажи и покупки прав на защиту бизнеса продолжала успешно развиваться, и вскоре Дажуду заполонили находящиеся в розыске преступники со всех концов света, которые в здешних условиях могли обеспечить себе относительно спокойное существование, и притом гораздо дешевле, нежели в Патайе или еще где-нибудь. Однако в восьмидесятые годы эту прекрасную жемчужину с ее почти не тронутой природой, огромными пляжами, багровыми закатами и превосходного качества марихуаной открыли для себя двигатели прогресса туристического бизнеса — любители шататься по планете с рюкзаком за спиной. Они нахлынули в Дажуду в таком количестве и с такими материальными запросами, что контролировавшие местную экономику две семьи призадумались, насколько рентабельно и далее использовать поселок в качестве убежища для преступников всех мастей. Постепенно уютные, полуосвещенные бары стали переоборудовать под пункты проката инвентаря для ныряльщиков, а в кафе, где прежде аборигены на старый лад отплясывали свою ламбаду, начали устраивать «Wild-Wild-Moonparty».[35] А у местной полиции входили в обычай молниеносные облавы в каменных домах, отличавшихся не столь белым цветом, обитателей коих, несмотря на их негодующие протесты, в наручниках доставляли на площадь. Но все равно нарушителям закона было спокойнее обретаться в Дажуде, чем во многих других уголках земли, хотя параноидальный страх преследовал их всех, а не только Рогера.

Именно по этой причине в сети общественного питания Дажуды и нашлось место такому человеку, как Мохаммед Али. Вообще-то зарабатывал он на существование в основном потому, что его кафе располагалось в стратегически важном пункте — на площади, где находилась конечная остановка автобуса из Порту-Сегуру. Из-за стойки своей открытой ахвы Мохаммед имел возможность наблюдать за всем, что происходило на выжженной солнцем и выложенной булыжником единственной плазе Дажуды. Когда подъезжал очередной автобус, он прекращал подавать кофе и набивать кальяны бразильским табаком — весьма неважным заменителем m'aasil из его родных краев — и пытался определить, нет ли среди вновь прибывших переодетых полицейских или вымогателей. Если благодаря никогда не подводившему его чутью он распознавал среди приехавших представителей двух вышеозначенных категорий, тут же бил тревогу. С теми, кто ежемесячно выплачивал ему определенную мзду, он заключал своего рода договор об обслуживании и в случае необходимости предупреждал их о появлении нежелательных лиц либо по телефону, либо с помощью маленького быстроногого Паулиньо. Однако Мохаммед был и лично заинтересован в том, чтобы следить за всеми, кто приезжал в Дажуду. С тех пор как он увел Розалиту у мужа и сбежал вместе с ней из Рио, он ни на миг не усомнился в том, чего им следует ожидать, если обманутый супруг прознает, где они живут. Где-нибудь в павелах — трущобах Рио или Сан-Паулу — можно было заказать человека за пару сотен долларов, но даже профессиональный киллер взял бы не больше двух-трех тысяч долларов плюс расходы на проведение операции под названием find and destroy[36] — такая цена сложилась на рынке в последние десять лет. Кроме того, можно еще и скидку получить, если заказываешь двоих.

Бывало, что выявленные Мохаммедом вымогатели сразу же направлялись в его ахву. Обычно они для виду заказывали кофе и, сделав несколько глотков, задавали неизбежный вопрос: а-ты-знаешь-где-живет-мой-друг-такой-то-и-такой-то или знаешь-ли-ты-человека-на-этой-фотографии-я-должен-ему-деньги. Мохаммед брал с клиентов дополнительную плату, если, выслушав его стандартный ответ («Два дня назад я видел, как он с большим чемоданом садился на автобус до Порту-Сегуру, senor»), вымогатель на следующем автобусе отправлялся восвояси.