Не было печали

— Знаешь, в чем величайший из грехов Гитлера? — спросил он, протягивая Веберу чистую руку. Тот помог Иварссону подняться на ноги. Начальник отдела покосился в тот конец туннеля, откуда они только что пришли. — В том, что он в свое время так и не покончил с цыганами.

— «Никогда никому ни слова об этом», — посмеиваясь, процитировал Вебер. — Иварссон сразу же прошел в гараж и уехал домой. Чернила на коже продержатся не меньше трех дней.

Харри с некоторым недоверием покачал головой:

— А что вы сделали с Расколем?

Вебер пожал плечами:

— Иварссон обещал позаботиться о том, чтобы его посадили в изолятор. Хотя, я думаю, все это напрасно. Этот тип какой-то… другой, что ли? Кстати о других. Как там дела у вас с Беате? Есть что-нибудь еще, кроме того отпечатка?

Харри отрицательно мотнул головой.

— Эта девушка, она особая, — сказал Вебер. — Мне еще, помнится, ее отец рассказывал. Из нее может выйти неплохой полицейский.

— Вполне возможно. Так ты знал ее отца?

Вебер кивнул:

— Хороший человек был. Свой. Жаль, что с ним так все вышло.

— Редкий случай, когда опытный полицейский совершает подобный промах.

— Думаю, это был не промах, — сказал Вебер, ополаскивая кофейную чашку.

— Что?

Вебер что-то невнятно пробурчал.

— Что ты сказал?

— Ничего. — Голос Вебера снова рокотал как обычно. — Просто на это у него могли быть свои причины. Вот и все.

— Вполне возможно, что bolde.com. — действительно какой-то сервер, — сказал Халворсен. — Я лишь имею в виду, что он нигде не зарегистрирован. Но он с успехом может находиться в каком-нибудь подвале в Киеве и иметь сеть анонимных абонентов, обменивающихся специальными порносайтами. Откуда мне знать? О тех, кто не желает быть найденным в этих джунглях, нам, простым смертным, как правило, ничего не известно. Если все дело в этом, то придется тебе, видимо, нанимать ищейку — прибегнуть к помощи настоящего специалиста.

Стук был таким слабым, что Харри даже не слышал его, однако Халворсен сразу же отреагировал, крикнув:

— Войдите.

Дверь осторожно открыли.

— Привет, — улыбнулся Халворсен. — Кто там у нас? Беате?

Кивнув ему, девушка посмотрела на Харри:

— Я пробовала связаться с тобой, но по тому номеру мобильного, что указан в списке…

— Он потерял свой мобильник, — сказал Халворсен, поднимаясь. — Присаживайся, сейчас угощу тебя «эспрессо а-ля Халворсен».

Беате чуть замялась:

— Спасибо, но мне нужно кое-что показать тебе в «Камере пыток», Харри. У тебя есть время?

— Сколько угодно, — сказал Харри, откидываясь на спинку кресла. — У Вебера для нас плохие новости. Похожих отпечатков нет. А Расколь сегодня обставил Иварссона, как младенца.

— Разве это плохая новость? — вырвалось у Беате, которая тут же испуганно прикрыла рот рукой. Харри и Халворсен расхохотались.

— Буду ждать твоего возвращения, Беате, — успел сказать Халворсен вдогонку выходящим из кабинета Харри и девушке. Так и не получив ответа, если не считать настороженного взгляда, брошенного на него Харри, Халворсен в некотором смущении так и остался стоять посреди опустевшей комнаты.

Войдя в «Камеру пыток», Харри заметил скомканное одеяло на стоящей в углу простенькой кровати из «Икеи».

— Никак ты спала здесь сегодня?

— Если бы, — вздохнула Беате и включила видеозапись. — Взгляни-ка на Забойщика и Стине Гретте на этом кадре.

Она указала на экран, где застыло изображение налетчика и наклонившейся к нему Стине. Харри почувствовал знакомый зуд у корней волос на затылке.

— Что-то здесь не так, — сказала она. — Тебе не кажется?

Харри посмотрел на грабителя. Затем на Стине. И понял — именно этот кадр заставлял его раз за разом просматривать запись в поисках того, что все время было там, но постоянно ускользало. Ускользало оно и теперь.

— Ну и что же это? — спросил он. — Что ты видишь такого, чего не вижу я?

— Попробуй догадаться.

— Да я уже миллион раз пробовал.

— Пусть картинка хорошенько отпечатается у тебя на сетчатке. Закрой глаза, надави на веки и запомни, какой остался след.

— Но, честно говоря…

— Да ладно тебе, Харри, — улыбнулась она. — Ведь это же и есть — расследование, не так ли?

Он в легком недоумении уставился на девушку, однако пожал плечами и попытался сделать так, как она сказала.

— Ну, Харри, и что ты видишь?

— Внутреннюю сторону век.

— Сосредоточься. Что здесь мешает, что не так?

— Он и она, что-то в них, в том… как они расположены по отношению друг к другу, что ли?

— Отлично. И что же не так?

— Просто… да не знаю я. Просто что-то в них не так, неправильно.

— Что значит «неправильно»?

Внезапно у Харри возникло то же чувство, что и во время визита к Вигдис Албу. Чувство, будто он проваливается. Внутренним зрением он отчетливо видел, как Стине Гретте сидит наклонившись, вероятно, для того, чтобы лучше слышать слова грабителя. И самого его, смотрящего сквозь прорези лыжной шапочки прямо в лицо человека, чью жизнь он вскоре прервет. О чем он думал? И о чем думала она? Пыталась ли она тоже в этот самый момент понять, кто он, этот человек в шапке?

— Так что же значит «неправильно»?

— Они… они…