Не бывшая жена миллионера

Бежать некуда. Мы стоим в тесной душевой, вдыхая раскалённый донельзя воздух.

Наверное, стоит послать его к чёрту. Высказать все, что я думаю о его постоянной смене настроения. О том, что я лишь пленница этого дурацкого контракта и в ином случае никогда бы не сделала шаг назад к нему.

Потому что отношения с ним убивают. Не дают развиваться. Душат.

– Ты и впрямь изменилась, Ника. Раньше бы ты суп из лягушек еле каждый день, лишь бы это помогло тебе забеременеть. А теперь так просто отказалась от дара японских богов.

– К чему мне этот дар? Мы же всё равно разведёмся через восемьдесят дней, Антонов!

Я делаю надменное выражение лица, чтобы не показывать свою боль. Понимаю, что мы снова заходим в тупик взаимными оскорблениями и упрёками. Осознаю, что вся прошлая ночь была огромной ошибкой.

Это больно бьёт под дых. Парализует.

Заставляет всхлипнуть от нервного напряжения.

Никита вздрагивает. Выдыхает через сцепленные зубы.

– Естественно, разведёмся, мышка. У нас контракт, забыла? Любовь – только игра для получения поддержки Ямамото, не более.

Отодвигается, убирая штору в сторону. Срывает с крючка белоснежное полотенце, оборачивая им бёдра. Смахивает капельки влаги с тёмных волос.

– Жду тебя пять минут. Не задерживайся.

– А если я не успею?

Голос дрожит то ли от прохлады, ворвавшейся в ванную из номера, то ли от горького разочарования. Никита оборачивается. Смотрит на меня долгим каким-то расфокусированным взглядом. Выворачивает им все мои внутренности.

– Поедешь к Ямамото обнажённой. Ты подписала контракт, помнишь? Так что изволь быть любящей женой хотя бы фиктивно. Иначе я на тебя ещё и неустойку повешу.

Глава 14

Вероника

*****

– Коннитива, Антонов-сан! Очень рад, что вас уже выписали из больницы!

Акайо складывает сухие ладони друг к другу, чуть склоняясь перед нами в приветственном жесте. Проходится по мне тёмным внимательным взглядом.

Мы с Никитой тоже замираем в поклоне. Я стою рядом с Антоновым, как и положено хорошей жене. Понимаю, что гораздо с большим удовольствием я бы устроила скандал. Высказала бы всё этим напыщенным индюкам, возомнившим себя хозяевами Мира. Улетела бы домой, восстанавливать утраченный бизнес и сломленную психику.

Но осознаю, что не могу. Я сама заманила себя в ловушку. Связала по рукам и ногам удушающим контрактом.

– Проходите, Эми уже подаёт обед. Вы как раз вовремя.

Распахивает входную дверь нараспашку, пропуская нас внутрь. Лениво приваливается к косяку, скользя своим проницательным взглядом.

От него мне становится жарко. Удушающе, как в печке. Горло как будто сдавливает стальной кулак. Выбивает слёзы из глаз. Я предательски закашливаюсь. Опускаю глаза в пол, чтобы разорвать этот странный контакт.

Хозяин резиденции удовлетворённо кивает. Жестом предлагает последовать за ним в столовую.

– Идём.

Никита властно цепляет меня за ладонь. Переплетает пальцы в интимном жесте, но я знаю, что он снова играет на публику. Пытается доказать Акайо, что ему можно доверять.

Это больно ранит. Ненависть к мужу и покорность перед пописанным контрактом борются между собой. Пытаются вытеснить друг друга в немом соперничестве.

Я поднимаю глаза на Никиту. Говорю одними губами, чтобы он понял меня.

– Зачем ты всё это делаешь?

– Ты о чём?

Иронично выгибает левую бровь, буравя меня насмешливым взглядом. Выдыхает мне прямо в ухо, обдав кожу жарким дыханием.

Я кошусь на Акайо, который спокойно идёт впереди нас. Вышагивает, словно павлин, не теряя горделивой осанки.

Понимаю, что молчание затягивается. Решительно вздёргиваю подбородок вверх, чуть прищуриваясь.

– Мучаешь меня!

– Я?

Он кажется удивлённым. Слегка сбитым с толку, или хорошо играет свою роль. Останавливается. Притягивает меня за талию, расположив ладонь чуть пониже пупка. Наклоняется прямо к лицу.

– Это всё контракт, мышка. И ты сама пошла на это.

Наши глаза борются между собой. Ненавистные взгляды скрещиваются. Пальцы сами по себе сжимаются и разжимаются, мечтая проехаться по этой холёной физиономии. Припечатать со всей дури.

Антонов замечает моё состояние. Пребольно стискивает мои рёбра в своих объятиях. Окатывает стальным взглядом, от которого по коже бежит морозец.

Я выдыхаю. Навешиваю на лицо фальшивую улыбку. Прохожу вслед за Ямамото в столовую.

Процедура обеда повторяется. Эми скользит между нами с приборами в руках, обслуживая каждого. Сначала – мужа, затем – остальных мужчин, и последней – меня.

Подобное неравенство полов меня злит, но я сдерживаюсь, чтобы не попасть под огненный взгляд не бывшего мужа. И не подставить Эми своим участием.

Никита начинает тихий разговор с Михаилом Андреевичем, справляясь о делах фирмы. Сыплет разными заумными словечками, совсем не обращая внимания на меня.

Минами молча стоит у стены, опустив глаза в пол. Выражает полное отрешение от происходящего. Комкает в пальцах ярко-красный платочек.

Отец замечает это. Жестом приказывает дочери подойти. Говорят они тихо, но я не прислушиваюсь. Понимаю, что что-то на японском. Старательно уплетаю вкусный обед.