Не чувствуя тебя (СИ)

И она ему изменяла. Изменяла при каждом удобном случае. Роман бесился, но ничего не мог с этим поделать. Он нанял человеческих охранников, но его жена со способностями и инстинктами оборотня, оставляла их в дураках. Гривцов запирал ее дома, Эльза, пользуясь силой альфы, ускользала из поселка и искала приключений. Альфа пытался работать дома, но дела вынуждали проводить встречи вне особняка. Мужчина как-то взял ее с собой на переговоры, а Эль переспала в туалете с официантом. Оборотень тогда каким-то чудом не разорвал юнца. Женщина же спокойно смотрела, а потом цинично пообещала, что это только начало. Две недели. Пять измен. Роман не представлял, как он сможет жить дальше.

— Эленька, Эля, — он не посмел приблизиться к ней.

Вопреки всему он влюбился, как идиот. Влюбился так сильно, что напрочь запретил себе думать о шантаже. Роман не мог и не хотел причинять боль любимой женщине. Зато теперь его любимая причиняла боль ему. А самым невыносимым для него стало то, что девушка не хотела ребенка. Его ребенка.

— Раздевайся, — приказала она, сбрасывая легкое платье. — Хоть какая-то польза от тебя будет.

Роман держал в объятиях столь желанную женщину, такую близкую и далекую одновременно. Кажется, Эльза задремала. Он не особо беспокоился за здоровье ребенка. С новой регенерацией оборотня жена не могла навредить ему алкогольными возлияниями. Надо было признать, что с того момента, как она узнала о беременности, практически перестала употреблять спиртное. Скорее делала это демонстративно, чтобы позлить его. И оборотень ярился, но молчал. Что действительно могло навредить беременности, так это ее постоянные перепады настроения, когда его девочку бросало из крайности в крайность. Альфа старался ее не трогать, не раздражать, не упрекать, ничего не требовать, но этого было недостаточно. Эльза постоянно находила повод, чтобы поссориться с ним. А Гривцов бесился и уходил, вымещая ярость на мебели или круша спортзал.

— Почему мне так хорошо с тобой? — молодая женщина потерлась щекой о его грудь. — Почему так остро и ярко? Ведь даже с любимым это было не так.

Оборотень зашипел.

— Эльза, я ведь просил…

— Просил, что? — девушка поласкала языком его сосок. Мужчина застонал. — Не сравнивать тебя с Ростиславом? И что ты сделаешь, будешь снова шантажировать жизнью близких? — она намеренно провоцировала его. Гривцов это прекрасно видел и старался сдержаться.

— Нет. Я дал им уехать, потому что ты этого хотела. Я позволил даже вам попрощаться. Я обещал тебе их безопасность, и сдержу данное слово, чего бы мне не стоило.

— Что? — встрепенулась жена. — Ты знал, что я виделась с мужем?

— Да, — просто ответил он.

— Знал, но не сказал, — добавила как-то досадливо. — Займись со мной сексом, — то ли предложила, то ли потребовала, — мне надо успокоиться.

И он занимался с ней не сексом, занимался любовью. Теперь Роман отчетливо видел и чувствовал разницу.

— Для чего ты мне изменяешь? — неожиданно спросил он. — Чтобы позлить, досадить, сделать больно? — Волк внутри ворочался и недовольно рычал. Ему не хотелось знать причину. А человеку было важно понять.

— И это тоже, — как-то задумчиво протянула она, нежась в его объятиях. При всей абсурдности их ситуации, постель — единственное место, где они не вели боевых действий.

— Я, наверное, не хочу знать… — начал он.

— Поздно, — Эльза снова потянулась для поцелуя. — Мне хотелось сравнить. Можешь собой гордиться. Никто из них меня даже не возбудил.

— И ты перестанешь предлагать себя всем желающим? — цинично и весьма спокойно спросил Роман. То, какая буря разразилась в его душе, он не хотел осознавать. Подсознательно Гривцов уже решился пресечь эти попытки бунта. Его терпение было небезграничное и закончилось в этот самый момент. В конце концов оборотень — хищник, а не домашний кролик.

— Нет, — как-то буднично ответила жена.

— Сердце мое, понимаешь ли, ты, что я бесконечно терпеть это не буду? У всего есть предел, хорошая моя. Я дал тебе достаточно времени, чтобы успокоиться и отомстить за твою якобы разрушенную жизнь. Может пора оставить обиды в прошлом и попытаться построить что-то новое? — Гривцов снова предлагал начать все сначала. Ему очень не хотелось делать любимой больно или принуждать к чему-то.

— И что ты сделаешь? — вызывающе спросила это снова.

— Любовь моя, — начал Роман вкрадчиво, — у меня богатая фантазия. Не стоит меня провоцировать и проверять пределы моего терпения, — мужчина заметил, как Эльза поморщилась. Значит, угадал. Она не верила, что он изменился. Редко, но иногда в ее запахе чувствовались отголоски страха, и это было неприятно. — Я мог бы закрыть тебя в подвале, где твой бывший супруг с комфортом и пользой проводил свободное время. Или, приковать к этой кровати.

Лицо женщины при последних словах скривилось.

— Мне эта идея кажется на редкость привлекательной, — хохотнул Роман.

— Не смей говорить о Ростиславе. Ты и мизинца его не достоин. Как же я тебя ненавижу!