( Не) чужой ребёнок (СИ)

- Почему изменились? Он – врач. Как говорится, закономерность налицо.

- И Януш тоже был врачом! – радостно вносит свою лепту в разговор мой сын.

- Януш? Смотрю, ты время даром не теряешь, – заявляет ехидно.

- Ты меня в чём-то упрекаешь?

Становится смешно. Мы разведены уже почти восемь лет. Я бы давно забыла, что мы были женаты, если бы не Ваня. Павел – последний, перед кем я должна отчитываться о своих отношениях. Особенно если они закончились полным фиаско.

- Януш был хороший. Он играл со мной, водил на карусели и научил ходить на костылях, – вступается за бывшего ребёнок.

Он не догадывался о причинах нашего расставания и очень грустил, когда мужчина исчез из нашей жизни.

- Так, а мы разве никуда не торопимся? – спешу закончить этот глупый разговор. – Я голодная.

Идём на парковку. Павел помогает Ване забраться в детское кресло, захлопывает его дверь и негромко говорит:

- Этого ты с сыном ещё не познакомила? Или они не нашли общий язык?

- Личная жизнь – на то и личная, что на ней висит табличка: “Посторонним вход воспрещён”, – парирую.

Надеюсь, что на этом разговор исчерпан, но не тут-то было.

- А когда твоя личная жизнь учит моего сына ходить на костылях, то она перестаёт быть для меня закрытой на замок!

- Паша, всё. Мы говорим о чём-то не о том.

К счастью, он умолкает, и до ресторана мы добираемся под аккомпанемент Ваниной трескотни. Ребёнок так счастлив от встречи с отцом, что напрочь забывает обо всех своих обидах и капризах. Сейчас это – идеальный шёлковый малыш. Как будто Павел, забирая сына из школы, переключил в нём какой-то волшебный тумблер, нащупать который мне никак не удавалось.

Ужинаем быстро. Ребёнок торопится домой.

- Мама, ты же ничего не знаешь! У меня там в машине лежит такой конструктор! Пиратский корабль! Настоящий, с парусами! И пираты там тоже есть!

- Ванюша, жуй получше, пожалуйста. Ты же помнишь, что животик любит тщательно пережёванную пищу? Никуда корабль от тебя не денется.

- Корабль не денется. А… – запинается, подбирая слово, – Павел уедет.

Бросаю взгляд на бывшего мужа. Пока сын радостно рассказывает о подарке, он улыбается. Но когда слышит своё имя вместо “папа”, сразу меняется в лице. Невозможно не заметить, что ему больно… Что поделать? Таковы наши реалии…

- Что ты будешь на десерт? – спрашиваю Ваню, пытаясь привлечь его внимание к пирожным.

- Не хочу, я наелся. Поехали скорее домой.

С трудом удаётся добиться, чтобы, войдя в квартиру, ребёнок вымыл руки и переоделся. Он рвётся поскорее заняться пиратами и их кораблём. Обо мне забывает, как только переступает порог комнаты. На полу торопливо раскладывает пакеты с деталями, которые Павел по очереди распаковывает.

Выхожу на кухню, чтобы поставить печься шарлотку и приготовить ужин. Рано или поздно мужчины потребуют еду. Возвращаюсь, чтобы полюбоваться.

- Смотри, вот эту вот сюда, – подсказывает отцу ребёнок.

Присаживаюсь в кресло и наблюдаю за идиллией. В носу щиплет, очень тянет плакать. Мне то ли радостно, то ли грустно – не пойму. Хочется зажмуриться и представить, что всё это – не короткий эпизод длиной в один вечер… Мечтаю, чтобы глаза моего сына сияли так ежедневно.

Мне даже почти не обидно, что Ваня не обращает на меня никакого внимания. Сейчас центр его вселенной – Павел. Подавляю в себе ростки ревности. Завтра мы снова будем вдвоём. И послезавтра. И целую вечность…

* * *

- Ванюша, пора ложиться спать, – в который раз повторяю, надеясь достучаться до благоразумия малыша.

- Ну мамочка… – канючит в ответ.

- Сынок, мама права. Уже совсем поздно, – поддерживает меня Павел.

- Но мы же ещё не достроили и не доиграли, – в голосе сына сквозит разочарование и отчаяние.

Что такое один вечер с отцом для семилетнего мальчишки после двухмесячного ожидания? Особенно когда есть такое интересное занятие.

Ваня подаётся вперёд и карабкается к отцу на колени. Тот, похоже, теряется от неожиданности и не знает, как себя вести. Ребёнок обхватывает его шею и что-то горячо шепчет на ухо. Павел так же шёпотом отвечает, обнимая и поглаживая сына. На лице – блаженная улыбка.

- Иди в душ, я тебя подожду, – долетает из их тихого разговора.

Ваня плачет, слезами напрочь перечёркивая волшебство сегодняшнего вечера. Он не хочет расставаться с папой. И я предвижу, что на сей раз разлуку он перенесёт ещё болезненнее.

Сердце разрывается…

Павел сидит возле кровати сына долго, они о чём-то негромко разговаривают, нежничают. Я уже и забыла, что он может быть таким мягким и милым. Ваня ластится к отцу как котёнок. Не верится, что это происходит наяву…

Стою в коридоре, воровато подсматривая в щель. Вышла, чтобы дать им возможность побыть друг с другом наедине. Когда им удастся встретиться в следующий раз?

Ребёнок наконец засыпает, и Паша выходит на кухню.

- Я тебе упаковала пирог в дорогу. Остановишься где-то на заправке, съешь с кофе.

Уже довольно поздно, а ему ехать часа три. Как бы не заснул за рулём.

- Выгоняешь меня уже?

Стоит в дверях, облокотившись на косяк, и ухмыляется. Как у него получается вгонять меня в краску одной ничего не значащей фразой?