( Не) чужой ребёнок (СИ)

Ведущий сразу берёт быка за рога и объявляет спортивный конкурс, в котором участвуют дети вместе с родителями. Мила с Костиком отправляются на площадку, а мы с Ваней остаёмся за них болеть. Пока участники выстраиваются, мечтаю, что через год мы с сыном обязательно тоже будем бегать и прыгать вместе со всеми.

Вера тоже остаётся сидеть среди зрителей.

- А ты почему не пошёл соревноваться? – бесцеремонно спрашивает у Вани, подсаживаясь ближе к нам. – Неужто мама не любит спорт?

Я уже привыкла к тому, что люди далеко не всегда сразу замечают костыли, когда Ваня сидит. Порой мне кажется, что он намеренно кладёт их так, чтобы они не бросались в глаза.

- Я пока не умею ходить, – быстро проговаривает сын и отворачивается.

Как бы он ни храбрился и ни убеждал меня, что всё в порядке, он очень болезненно воспринимает свою неполноценность. К счастью, Вере хватает деликатности не продолжать этот разговор. На площадке звучит свисток и начинается движение, всё внимание переключается на прыгающих в мешках людей.

Как Мила и предполагала, активные игры сменяются спокойными занятиями, и Ваня получает море удовольствия.

То и дело я ловлю на себе взгляды Павла, от которых я поневоле ёжусь. Что ему нужно? Почему он на меня пялится, будто хочет дыру прожечь? Пусть скачет вокруг своей ненаглядной Веры и правильного здорового ребёнка! Ненавижу его… За высокомерие, пренебрежение, равнодушие… За отсутствие совести. За неготовность нести ответственность. Да за подлость, в конце концов! Ни один порядочный мужчина не бросит своего ребёнка!

* * *

После обеда и небольшого отдыха начинается шоу мыльных пузырей. На длинных палках у аниматоров натянута верёвочная сетка. Эту конструкцию ведущие макают в таз с мыльной водой, затем делают волшебный взмах – и сквозь сетку летят огромные пузыри, переливающиеся на солнце всеми цветами радуги.

Детвора всех возрастов с визгами носится, пытаясь успеть догнать и лопнуть каждый пузырь. Ваня старается тоже участвовать в этом, но руки заняты, и у него ничего не получается. Подхватываю его, но он уже тяжёлый, у меня не выходит двигаться настолько быстро, насколько этого требует ситуация. Ване удаётся лопнуть лишь несколько шаров. Начинает ныть травмированная в прошлом рука и тянуть живот, мне приходится опустить сына на землю.

Малыш смотрит разочарованно, а у меня душа обливается кровью. Ну почему это случилось именно с нами? За что моему ребёнку такие испытания?

Ребёнок крутит головой, наблюдая за всё новыми и новыми огромными пузырями и детьми, которые с криками носятся за ними вдогонку.

Меня душит жгучая ревность. Да, я до умопомрачения ревную Павла. Но не к Вере, а к его сыну. Потому что он не отходит от него ни на минуту, во всех конкурсах и играх они участвуют вместе… И сейчас он помогает малышу гоняться за пузырями. Мне безумно обидно за Ваню. Так обидно, что едва сдерживаю себя, чтобы не наброситься на Павла с кулаками. Ненавижу!

- Ну что, не-малыш, пошли погоняем? – раздаётся рядом знакомый голос. – Отдавай-ка маме костыли.

Боюсь повернуться. Да что повернуться? Я дышать боюсь… Поверить не могу, что он говорит это, обращаясь к моему ребёнку.

Павел присаживается и поднимает Ваню на шею.

- Мамочка, смотри, как я высоко, – кричит сын.

На глаза наворачиваются слёзы. Сквозь пелену наблюдаю, как Ваня, оседлав отца, носится за пузырями, хлопает их и довольно визжит. Как мало ребёнку надо для счастья!

Неужели лёд тронулся, и Павел признал моего малыша? Значит ли это, что у Ванюши появился шанс обрести хотя бы воскресного папу? Боюсь мечтать и надеяться…

Они так чудесно смотрятся вместе… Не знаю, как воспринимается их тандем со стороны. Кажется, все сейчас догадаются, что Ваня – Пашин сын. Вся наша конспирация однозначно потерпит поражение.

- Боже-боже. Наш железный дровосек где-то обзавёлся сердцем? – ехидно замечает Мила. – Если бы я не знала, что это твой сын, то подумала бы, что Доценко – его папаша. Они с виду даже чем-то похожи.

Она склоняет голову набок и придирчиво разглядывает заведующего, который носится с моим Ваней на плечах.

- Да, мальчишке нужен отец. Я и по Костику вижу, как он тянется к мужчинам. Иногда меня это даже пугает.

- Мужика тебе надо, Мила, – увожу разговор в другую сторону. – Чтобы к малому хорошо относился. Может, ещё девочку себе родите. Или двух. Ты молодая, здоровая, у тебя ещё всё впереди.

- Да где ж такого взять? Ты вон, сколько лет уже одна? Врач, уважаемый человек. Опять же, сама себя содержишь. Красотка – хоть сейчас на подиум. Ну разве что каблуки повыше нужны. Что этим мужикам ещё надо?

- О, им нужны молодые, не обременённые детьми, готовые нарожать им много наследников. Зачем им мои проблемы?

- Да ну, проблемы… Вот сделаешь Ване операцию – и будет он бегать, как здоровый малыш.

- Айболит пришьёт ему новые ножки, и он опять побежит по дорожке? [1], – цитирую детского классика. – Так только в сказках бывает… До того, как он побежит, пройдёт ещё немало времени.

- А что там с продажей твоего дома?