Не дай ему уйти

– Сегодня мы с вами поговорим о Сретенке и прилегающих к ней переулках. Квартал между Сретенкой и Трубной – место в Москве совершенно особое… В самом конце XIX века городские власти озаботились так называемой валоризацией нищего и грязного района красных фонарей. Центр все-таки, неудобно – стали застраивать переулки доходными домами средней руки, по ходу давая им новые, более благозвучные названия. Сумников стал Пушкаревым, Мясной – Последним. Однако район продолжал оставаться захолустным. Сретенка, как театральная кулиса, ловко скрывала облезлость своих окраин и избежала реконструкции даже в сталинские годы, а ведь была частью парадной дороги к ВСХВ. По какой-то странной логике полностью перестроили более далекие Мещанские улицы, а здесь появилось только несколько скромных домов (например, Печатников, 9), стиль которых можно назвать «севастопольским»: дома таких серий практически не встречаются в Москве, зато их полно на юге бывшего Советского Союза.

Новый период переустройства Сретенки пришелся на конец девяностых XX века. К сожалению, качество застройки было ниже среднего – не случайно именно здесь родился термин «дом пониженной элитности».

Но старая Сретенка не сдается – жива и по сей день. До сих пор над дверями подъездов можно различить закрашенные надписи: «Рабочее жилтоварищество – наша крепость» и «Отдай всего себя революции, как это сделал Ленин» или «Мы путь Земле укажем новый»…

А сейчас я хочу обратить ваше внимание на дом страхового общества «Россия», расположенный на правой стороне Сретенского бульвара. Дом этот, думаю, хорошо известен москвичам. Он построен во втором десятилетии прошлого века, его архитектурный стиль – эклектика. Но сегодня этот дом интересует нас не сам по себе. С ним связан фантастический эпизод из жизни одного замечательного обитателя Сретенки, художника Олега Бурьяна. И более того, скажу вам, что Олегова дружба со Сретенкой начиналась именно отсюда.

Зимой 1980-го Олег и его друзья решили протестовать против ввода советских войск в Афганистан. Они забрались на угловую башню дома, – видите, там висит старый часовой колокол, и устроили перезвон. В результате к дому прибыла пожарная машина, к протестовавшим по лестнице поднялся майор.

«Сынки, какая политика, вы ж из тюрьмы век не вылезаете!» – обратился майор к молодым людям.

В общем, Бурьяна и его товарищей обвинили всего лишь в мелком хулиганстве. И это было гораздо лучше, чем участие в акции политического протеста. Они отделались легким испугом – им пришлось две недели чистить снег у памятника Крупской.

Кстати сказать, в семидесятых годах XX века публика на Сретенке жила самая разная, по большей части богема, цвет творческой интеллигенции со всего Союза. Были здесь и киргизы-графики, и оперные певцы из Осетии, и другие очарованные Москвой некоренные романтики. В соседнем с Бурьяном доме проживал Владимир Орлов, автор знаменитой книги «Альтист Данилов». Жили в дворницких, потому что так – по лимиту – квартиру получить было проще…

Саша все еще продолжала приветливо улыбаться, хотя настроение у нее понемногу портилось. Вышла несостыковка – на фирме упустили один важнейший момент. На экскурсию «Сретенский андеграунд» собрались в основном молодые женщины с детишками да интеллигентные старушки. А между тем материал у нее подобран пикантный. Выходка Бурьяна – это еще цветочки, а дальше начнутся и ягодки. «Наиболее сочные придется, пожалуй, приберечь до следующего раза, – соображала Саша лихорадочно. – Или уж лучше повернуть рассказ в совсем традиционное русло? Ну не рассказывать же этим ангелочкам, что Сретенские переулки были частью Великого пивного пути, в который также входили «Яма» на Дмитровке, «Поильник» в Головине переулке, «Ловушка» на Цветном (в последнем не было туалета, и все бегали в соседний подъезд, где в засаде сидели дружинники). А вход в арку отмечал геральдический знак в виде сваренной из прутьев пивной кружки… И о чем только эти диспетчеры думают?»

– А вот, например, деталь из более ранних времен: над входом в подъезд дома номер 22 в Печатниковом – неожиданный барельеф с профилем вождя трудящихся Ленина. Местные жители рассказывают вполне правдоподобную версию его происхождения. В 1924-м шел ремонт дома, в это время рабочих постигла страшная весть о кончине Ленина. Руководствуясь творческим порывом, они приколотили на стенку скромное изваяние, которое сами соорудили из бетона. Оно стало первым памятником вождю. Потом, как вы знаете, этими памятниками засорили все Москву, Россию и СССР, а также страны социалистического содружества.

Саша все сильнее чувствовала, что говорит не так и не то. И главное – не тем. Дети с шариками начинали изнывать, мамашки поглядывали на нее с нескрываемым раздражением. В ответ она улыбалась летучей улыбкой королевы. Улыбкой человека, бессильного повлиять на ситуацию, но тщательно скрывающего этот факт и не желающего терять своего достоинства.