Не дай наступить ночи

Однако эксцентричны или нет были здешние обитатели, их умы можно было уважать. Для него мысли Ванамонда были так же бессмысленны, как тысяча голосов, кричащих одновременно в замкнутой пещере. И все же люди Лиса смогли разделить их и записать для дальнейшего анализа. И уже сейчас основные моменты прошлого, казавшегося утерянным навсегда, начали слегка прорисовываться. И были они столь странными и неожиданными, что не имели, казалось, ни малейшего отношения ко всей той истории, в которую Рорден верил всегда.

Через несколько месяцев ему нужно будет представить в Диспар свой первый рапорт. И хотя содержание его было все еще неопределенным, Рорден знал, что он навсегда положит конец изоляции двух культур. Барьер между Лисом и Диспаром исчезнет, когда станет ясным их происхождение, и объединение двух великих рас придаст человечеству новые силы, необходимые для грядущих веков. Правда, даже это казалось небольшим побочным эффектом великого исследования, которое только началось. Если то, на что указывает сообщенное Ванамондом, действительно правда, горизонт человечества вскоре охватит не только Землю, но протянется к звездам и выйдет за пределы Галактики. Однако об этом было еще слишком рано говорить.

Калитракс, глава историков Лиса, встретил их на небольшом молу. Это был высокий, слегка сутулящийся человек, и Рордену вдруг стало интересно, как смог он без помощи Ассоциатора узнать так много за свою короткую жизнь. Ему и в голову не пришло, что именно отсутствие подобных машин было причиной изумительной памяти многих в Граване.

Они вместе прошли вдоль одного из бесчисленных каналов, делающих пребывание в поселке гостей опасным.

Калитракс казался несколько задумчивым, и Рорден понял, что часть его сознания все еще находилась в контакте с Ванамондом. — Вы уже закончили определение дат? — спросил наконец Рорден, чувствуя себя несколько покинутым.

Калитраск вспомнил свои обязанности хозяина и с видимым нежеланием прервал контакт.

— Да, — ответил он, — с помощью астрономического метода. Мы считаем, что он дает точность в пределах десяти тысяч лет даже для древних веков. Можно определить точнее, но и этого достаточно, чтобы обозначить основные эпохи.

— А что с пришельцами? Венсар нашел их?

— Нет, он пытался, но заглядывать в какой-то отвлеченный период бессмысленно. Сейчас мы принялись просматривать историю с начала, через определенные интервалы, которые затем соединим, пока не будем иметь деталей. Если бы только Ванамонд мог осмысливать то, что видел! А так нам приходилось работать с массой ненужного материала.

— Интересно, что он думает обо всем этом; должно быть для него это несколько загадочно.

— Да, вероятно. Но он очень послушен и дружелюбен, и я думаю, он счастлив, если можно так сказать. Во всяком случае, так думает Теон, а у них возникла довольно необычная привязанность друг к другу. А вот и Венсар с новостями последних десяти миллионов лет истории. Передаю вас в его руки.

Зал Совета немного изменился со времени последнего посещения его Алвином, поскольку редко используемая аппаратура для проекции была столь незаметной, что трудно было обратить на нее внимание. Два кресла у большого стола пустовали, одно из них принадлежало Джезераку. Однако, даже находясь в Лисе, Джезерак все же наблюдал за этой встречей, так же как и весь мир.

Если Рорден и вспомнил прошлый визит в эту комнату, то по крайней мере, не подал виду. Однако члены Совета явно помнили, о чем говорили взгляды, бросаемые ими на Алвина. — Интересно, — размышлял Алвин, — что будет, когда они услышат рассказ Рордена. Всего за несколько месяцев неузнаваемо изменилось настоящее, а теперь им предстоит утратить и свое прошлое.

Рорден заговорил. Широкие улицы Диспара сейчас пустовали, город замер. Подобное лишь раз случалось в жизни Алвина. Город ждал, ждал, когда будет поднята вуаль, скрывающая прошлое, если прав был Калитракс, более пятнадцати сотен миллионов лет.

Очень коротко Рорден повторил известную версию истории человечества, версию, которую и Диспар, и Лис всегда безоговорочно принимали. Он говорил о неизвестных людях древних цивилизаций, не оставивших после себя ничего, кроме нескольких великих имен и туманных легенд об империи. С самого начала, — утверждала история, — человек стремился к звездам и наконец достиг их. Миллионы лет длилась его экспансия Галактики, он покорял систему за системой. Затем из тьмы, за краем Вселенной, ударили пришельцы и отобрали все его завоевания.

Возвращение в Солнечную систему было тяжелым и длилось многие века. Сама Земля была спасена в знаменитых сражениях, шедших вокруг Шалмираны. Когда все кончилось, человеку остались лишь воспоминания о Земле, на которой он родился.

Рорден остановился и оглянулся, слегка улыбнувшись Алвину.

— Так говорят рассказы, в которые мы верили со времени начала наших записей. И сейчас я должен сказать вам, что они были фальшивы, фальшивы в каждой своей детали.