Не дать смерти уйти

– Две точки боя… – сообщил лейтенант Димка. – И еще группа поменьше в стороне. Бой не ведет… Оттуда, наверное, идет координация действий… Вот это слабое пятнышко рядом с ярким… Какой-то электронный прибор рядом с человеком…

– Тебя как зовут, лейтенант?

– Сергей, товарищ подполковник.

– Попробуй, Сережа, максимальное увеличение. Чтобы силы определить…

– По отдельности? Каждую группу?

– По отдельности… Одну, другую, третью…

Лейтенант стал щелкать мышью. Потом мы стали считать людей.

– У меня получилось сто девятнадцать… – сказал я.

– У меня – сто двадцать, товарищ подполковник.

Я отмахнулся.

– Разница невелика, поскольку не все из них уже сейчас живы. А мы не знаем, кто убит, а кто нет… Как долго аппаратура принимает мертвых за живых?

– Нам инструктор говорил, что спутник в инфракрасном режиме даже скелеты показывает. Любая органическая материя излучает тепло. Только с разной интенсивностью. Но мы определить разницу не сможем. Нужна специальная программа. Но она еще в стадии разработки…

– Значит, у нас сейчас – что мертвые, что живые – все одно…

– Так точно, товарищ подполковник…

– Плохо. Значит, будем ориентироваться по движению точек…

* * *

Группа Бобрынина вернулась. Первым старший лейтенант Парамонов. Заглянул в палатку, чтобы отметиться, но ни про женщин не спросил, ни чаю не потребовал. Значит, чувствует вину. Будь его выстрел по собаке удачнее, над нами не висела бы сейчас угроза. И майор не пострадал бы.

Бобрынин и Луценко пришли через пару минут. Майор был зол. Жестом выпроводил из палатки лейтенанта Димку, бронежилет у входа бросил – снял его, должно быть, при перевязке. Свежие бинты уже пропитались кровью.

– Раны хорошо обработал?

– Луценко на меня два флакона хлоргексидина вылил, – проворчал майор. – Правда, он от бешенства не защитит, а собака справку о прививке предъявить не успела…

– Здесь людей бешеных больше, чем бешеных собак… А с бешеными людьми трудно работать… – сказал я с намеком. Как-то привык, что у нас в группе претензии каждый только себе предъявляет. – Собаку из винтовки в самом деле трудно подстрелить… И Парамоша не виноват…

– Я не из-за этого расстраиваюсь… – примирительно сказал майор, оглянулся на полог и отключил «подснежник».

Опыта работы с «подснежником» у майора мало. Я свой отключать не стал, просто микрофон на гибком «пальце» убрал в сторону. Этого достаточно, чтобытебя никто не услышал.

– Что случилось?

– Человек… Который бежал…

– Что? – спросил я, уже сообразив, о чем пойдет разговор.

– Я только секунду его видел… Но мне показалось, что это брат… Я даже позвать его попытался…

– Я слышал, как ты кричал… Думал, ты Луценко зовешь…

– Луценко – Константин… Я Саньку звал…

– И что?

– Не знаю… Может, это не он был… Но это был русский человек… Может, не русский, но не кавказец – это точно… Светловолосый…

– Да… – сказал я, слегка растерянно. – А из пулемета кто шмалял?

– Не знаю… В ту сторону он как раз побежал… Потом, когда меня перевязывали, оттуда еще пистолетные выстрелы слышались…

– Переводи изображение туда… Будем смотреть, что там делается… Двинуться оттуда против нас тоже могут…

– Не двинутся… Они будут америций охранять… – у майора была твердая точка зрения.

– Может быть, ты прав. Наших сил они не знают и на рожон не попрут. Главное, чтобы не вывезли америций…

– И это сделать могут… Даже не вывезти, а просто перепрятать…

– На кладбище… – подсказал я. – Захоронить…

Изображение медленно перетекало через темное пустое поле. Потом появились точки – тела погибших боевиков из афганского отряда.

– Дальше… Дальше…

– Подожди-ка… – майор включил «подснежник». – Луценко…

– Слушаю, товарищ майор… – отозвался старший прапорщик.

– Луценко? Когда вы со старшим лейтенантом стреляли… Ты попал в своего?

– Видел, как в грудь попал… – категорично заявил старший прапорщик. – В область сердца… Сразу свалил…

– А старший лейтенант? Парамонов?

– Слушаю, товарищ майор… – Парамоша без радости ответил.

– Ты в своего попал?

– В лоб… Видел, как попал… Полголовы снес…

– Одного сейчас там нет… Один лежит, второй исчез…

– С пулей в голове не ползают… – старлей рассудил здраво, и я бы его поддержал, потому что знаю, как Парамоша стреляет. Неудача с собакой не показатель.

– С пулей в сердце тоже бегать не любят… – возразил старший прапорщик.

– Тем не менее, кто-то из вас смазал… И еще один ушел…

– Правый или левый?

– А как сейчас определишь?…

Изображение на мониторе поползло дальше.

– Четыре трупа… И еще два… – сказал майор. – И… И… Мне кажется, что это человек с собакой… Рядышком лежат…

– Раненный снайпером дополз, и собака доползла… – предположил я.

– Собака от меня не уползла, она убежала большими скачками… И могла, по моему мнению, добежать до села…

– Может быть, они живые? – высказал я новый вариант. – Раненый без сознания. Раненая собака нашла его и не бросает, лежит рядом… Как определить?

– Через спутник это невозможно…

Внезапно в наушниках раздался голос часового лейтенанта Стогова:

– Стой, кто идет!.. Оружие бросай…