Не делись со мной секретами

Наступила продолжительная пауза. Карла подошла к ним, но, взглянув в глаза Джесс, снова отошла.

— Я помню случай, когда ей было четыре года. Она была очень возбуждена, потому что назавтра у нее был день рождения, — начал вспоминать Адам. — Сьюзен купила ей новое нарядное платьице, и Бет горела желанием надеть его. Она пригласила целую ватагу ребятишек к себе на торжество, а мы договорились с фокусником и подготовили все заранее, как это делается в подобных случаях. Сплю я очень крепко, но вот я слышу мягкое постукивание по своей руке, — открываю глаза и вижу — у кровати стоит и смотрит на меня Бет. Я и говорю: «Что, моя любимая?» а она, очень волнуясь, отвечает мне: «Сегодня мой день рождения». Я ей говорю: «Да, конечно, но сейчас иди в кроватку, моя милая. Еще рано, всего три часа утра». А она говорит мне: «О, я думала, уже пора вставать. Я уже умылась и оделась». И действительно, она сама нарядилась в праздничное платьице, надела башмачки и носочки с кружевами, она полностью подготовилась к торжеству в три часа утра. А я подумал о том, как замечательно, когда что-то радостное тебя так сильно волнует. И я встал, проводил ее в ее комнату, она опять надела свою пижаму, я уложил ее в кровать, укрыл одеялом, и она тут же уснула.

— Мне понравился этот рассказ, — сказала ему Джесс.

Адам улыбнулся, в уголках глаз блеснула слеза.

— Однажды в детском саду, ей было тогда не больше трех лет, она передала мне, что такой же, как она, малыш в группе обижал ее, и это ей не нравилось. Тогда я спросил ее, какими же словами он обзывал ее, а она ответила своим мелодичным невинным голоском: «Пиписька и какашка».

Джесс от души расхохоталась.

— Кажется, и я так же отреагировал на ее слова, — заметил Адам, тоже рассмеявшись. — Понятно, что мое поведение несколько подбодрило ее. Она посмотрела на меня своими огромными карими глазами и попросила: «Папа, пойдем со мной сегодня в детский сад. Прикажи ему так больше не называть меня».

— И вы это сделали?

— Я сказал ей, что уверен, что она сама сумеет справиться с этим маленьким нахалом. И похоже, ей это удалось, потому что мы от нее больше не слышали об этом.

— По рассказам вы похожи на хорошего отца.

— Мне бы хотелось так думать.

— Удачно ли складывалась ваша адвокатская работа? — спросила Джесс после небольшой паузы.

— Считался лучшим адвокатом Спрингфилда.

— Думали вы когда-нибудь вернуться к прежним делам?

— В Спрингфилд я не вернусь никогда.

— А к юридической деятельности?

Он помолчал, дал знак Карле, которая, поколебавшись, осторожно подошла к ним.

— Принесите нам, пожалуйста, фирменную пиццу и два бокала кьянти.

Карла кивнула в знак согласия и, не проронив ни слова, ушла выполнять заказ.

— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнила ему Джесс.

— Собираюсь ли я возвращаться к деятельности в области юриспруденции? — повторил он вопрос, тщательно взвешивая его смысл. — Да, я об этом подумываю.

— Решитесь ли вы на это?

— Не знаю. Возможно. Мои колени начинают уставать от продажи обуви. Возможно, если появится подходящее предложение, я пойду на это. Кто знает?

Карла принесла им вино. Джесс тут же подняла свой бокал, чокнулась с Адамом.

— За сладостные воспоминания, — предложила она.

— За сладостные воспоминания, — повторил он.

* * *

Как только они вошли в ее квартиру, она почувствовала, что что-то не так.

Джесс остановилась, как вкопанная, возле двери, ожидая, прислушиваясь.

— В чем дело? — спросил Адам.

— Вы что-нибудь слышите? — спросила она.

— Слышу, что работает ваш радиоприемник, если вы имеете в виду это. Вы никогда не выключаете его из-за птички?

— Но не так громко.

Адам ничего не сказал. Джесс повернула ключ в замке, потихоньку открыла дверь.

— Господи, здесь адский холод! — воскликнула Джесс, увидев, как ее старинные цветные занавески полощутся на ветру.

— Вы оставили окна открытыми?

— Нет, — ответила Джесс, подходя торопливо к окну и закрывая его. Занавески оборвались и упали, накрыв ее словно плащом. Звуки музыки, несшиеся из радиоприемника, нарастали. Опера, подумала она, сбрасывая с себя занавески, похожие на гигантскую паутину, торопясь к стереоприемнику, чтобы сделать звук потише. «Кармен». Ария тореадора.

— Может быть, следует вызвать полицию, — предложил Адам.

Она повернулась к нему на каблуках. Если не считать открытого окна и громкости стереоприемника, то в комнате все оставалось без изменений.

— Похоже, что ничего не пропало, — она направилась в спальню.

— Не ходите туда, Джесс, — предупредил ее Адам.

Джесс остановилась, обернулась к нему.

— Почему это?

— Потому что вы не знаете, что или кто может поджидать вас, — напомнил он ей. — Господи Иисусе, Джесс, уж кто-кто, а вы-то должны хорошо знать это. Что надо делать, как учит полиция, если в вашей квартире совершено ограбление со взломом? Они советуют не входить в нее, — продолжал он, не дожидаясь от нее ответа. — Почему они вам это советуют?

— Потому что взломщик может все еще находиться в квартире, — спокойно ответила Джесс.

— Давайте уйдем отсюда и вызовем полицию, — опять предложил он.

Джесс сделала к нему два шага, потом замерла на месте.

— Бог мой!