Читаем Не дерзи! полностью

   Разговор не клеился, поэтому я ушла спать. Долго ворочалась в кровати, потому что сон не шел из-за этого бородатого. Я не могла о нем не думать. Я размышляла даже не о том, что будет, когда он снова появится на нашем сервисе, а о том, почему он такой злой? Что с ним не так? Такой красивый, здоровый, судя по всему, богатый, а такой странный.

  Чего ему спокойно не живется? Он не счастлив? Тут, блин, пашешь по 12 часов, чтобы прокормиться, в мазуте ковыряешься, устаешь, как сволочь последняя, и все равно радуешься каждому дню.

  Я читала про таких мужчин в женских романах. Люблю, знаете ли, сказки на ночь. Это такое, типа, воплощение мужественности? Признак брутального самца? Он всегда такой жестокий, черствый, а потом встречает ЕЁ – нежную, девственную, изящную! И понеслось! Он спасает ее от тысячи бандитов, решает все ее проблемы, а в конце обязательно случается непоправимое! И вот, казалось бы, не быть им вместе, но случается чудо, и любовь побеждает все! И живут они долго и счастливо и не умирают никогда! Эх…

  Вот бы и мне так же! Я же уже не маленькая, понимаю, что это всего лишь красивые сказочки. Да и у меня из набора героини такого романа одна только девственность и есть. Никакая я не принцесса, понимаете?

  Но, блин, все равно так хочется испытать хотя бы чего-то этого книжного! Чтобы меня мужчина поцеловал так, что голова закружилась, чтобы совершил геройский поступок ради меня, подарил тривиальный букет из 101 розы.

  А что это за диковинный кунилингус, от которого чуть ли не сознание теряют, возносясь на небеса?

«Он стянул с нее трусики, и Она вся задрожала. Его губы спускались все ниже и ниже, пока не коснулись средоточия Ее женственности. Боже, что Он делает? Это немыслимо! Он бросил Ей взгляд, полный чувственного огня и начал терзать языком Ее плоть, доводя до исступления.»

  Не могут же писатели такого насочинять? Или могут? Чё, прям, так уж все и заврались? Тогда бы написали не «эротика», а «фантастика».

   Надо спать. Завтра бородатый приедет, а колесо его еще не готово. Интересно, он умеет делать кунилингус? У него есть женщина вообще? Обручального кольца я не заметила, но их почти никто и не носит в наше время. Может быть, он с прогрессивными взглядами на жизнь?

 А что если он гей? Так вроде не похож. Ричард Чемберлен тоже не похож. Как он посмел сняться в «Поющие в терновнике»? Я так любила эту книгу!

  Проваливай, мужик! Отстань! Дай поспать!

  Бородатый прочно засел в моем воображении. Мы с ним уже и поцеловались, да не один раз, и цветы он мне подарил,  и кунилингус он мне сделал, как миленький, но он все не оставлял меня в покое. Что бы еще придумать этакого?

   Ну, а что уже и помечтать нельзя?

   Идиотка! Нашла о ком мечтать! Да пошел он на фиг вообще!  Щас такого насочиняю, что не замечу, как он меня уже и девственности лишил. Еще чего! Не для таких, как он, цветочек берегу! Еще и брат помогает! Даже не знаю, кому моя невинность дороже, мне или Сашке?

   Почему именно о бородатом я фантазирую? Хорошим девочкам нравятся плохие мальчики? Он не плохой, а психованный! Ну, ладно, я сегодня тоже была не совсем уж и хорошей! Но все равно, от таких мужиков надо держаться подальше. Не в книжке же живем.

5. Антон

 Следующим утром я проснулся от жужжания пылесоса и еще более громкой музыки. Алегрова? Господи Иисусе! Это пришла моя домработница Людмила. Шальная императрица моей квартиры. Сегодня суббота, я должен быть в спортзале в это время. Вчера я так огреб, что все тело, как будто через мясорубку прокрутили, поэтому я никуда не поехал. А еще нажрался вчера, как скотобаза последняя. Какие мне спортзалы?

– Люся, сделай музыку тише! – хриплым от сна и сушняка голосом сказал я.

  Музыка немного притихла, и я со стоном перевернулся на другой бок. Раз Людмила здесь, поспать мне больше не удастся.

Люся – это имя моего «умного дома». Назвал в честь домработницы. Еще одна хабалка. Держу ее только потому, что душевная она женщина. Работает великолепно, готовит вкусно, ну, а то, что язык у нее длинный, так это ничего. Я знаю, что ворчит она на меня не со зла, а по любви.

   У меня кто только не работал, как вспомню – пот холодный по спине. И сами убегали, говоря, что я требования завышаю к обслуживающему персоналу, и выгонял взашей за воровство, а одна мне чуть квартиру не спалила.

  А квартира у меня дорогая. Четыре комнаты, центр, 250 квадратов, ковры персидские, фарфор китайский, одни картины состояние стоят. Я вроде, не свинья, но попробуй, уберись тут в одну каску. Я так корячился, чтобы у меня все это было, поэтому кого попало пускать домой не собираюсь.

  С Людмилой мы не так часто пересекаемся, можно немного потерпеть эту стерву с Алегровой на пару.

  Я отбросил одеяло и потянулся, рассматривая свои бока. Синяков не было, слава богу. Не хотелось бы пропускать тренировки. Поддерживать себя в хорошей форме непросто. Такая красота требует определенных жертв. Хорошая физическая форма придает мне уверенности в себе и нравится женщинам, поэтому я работаю над ней с особым усердием, питаюсь исключительно полезной пищей, выпиваю очень редко и мало курю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное