Не девичья память

— Да, опустился ты, брат. Помнится мне, что барон Мюнхгаузен утверждал, что сам себя вытащил из болота за волосы. Придется и мне самому себя тянуть из болота, в котором я увяз по самое не хочу. Мент или коп, не разберешь, кто он теперь, но суть в том, что он прав, мне Серого поднимать надо. Не хочу я, чтобы мой пацан родного отца стыдился. — Матвей уронил голову на грудь.

Потом встряхнулся весь, как молодой жеребец, выпущенный на волю, и начал методично наводить порядок в своем запущенном жилище.

— Максим, — сказала Мирослава Карелину в машине, — тебе не показалось странным, что Полянская с семьей живет в том же доме, что и тетка Табачниковой?

— Да, я обратил на это внимание…

— Высади меня возле скверика на углу.

— Куда вы теперь?

— Вызову Семена и поеду к Филатовой.

Он кивнул:

— Надеюсь, потом поделитесь со мной информацией?

— Вы сомневаетесь? — улыбнулась она.

— Не то чтобы… просто уточняю.

Вера Семеновна Филатова оказалась дома и не особо удивилась приходу детектива, вероятно, решив, что за уточнениями пришли из полиции.

На кухне, куда ее провела хозяйка, Мирослава увидела белобрысого худенького мальчика. Она догадалась, что это сын Табачниковой и Делягина.

— Сережа, ты иди, пока погуляй во дворе, но далеко не уходи.

— Хорошо, баба Вера, — покладисто согласился ребенок, взял с подоконника игрушечный самосвал и выскользнул из кухни.

— Это сын вашей племянницы? — решила уточнить Мирослава.

— Да, и Матвея. Матюша запил, как на грех, не вовремя, поэтому Сереженька пока у меня.

— А Делягин часто выпивает?

— Нет, господь с вами! — взмахнула обеими руками Филатова. — Это из-за Ирки он. Любил ее сильно. Племянница она мне, но что скрывать, непутевая была, царство ей небесное. — Вера Семеновна перекрестилась. И продолжила: — А Матвей все терпел, прощал ей. Он парень хороший. Даст бог, успокоится и найдет женщину по себе и, чтоб Сереженьку она не обижала. Но пока я жива, всегда за ним приглядывать буду.

— А вы ладили со своей племянницей?

— Конечно, ведь родная кровь. Хоть и ругала я ее постоянно, уговаривала образумиться и жить нормально.

— Ирина часто вас навещала?

— Несколько раз в месяц.

— Вера Семеновна, а деньги Ира у вас занимала?

— Бывало, — грустно улыбнулась Филатова, — но я, как узнала, что эта шалопайка в казино повадилась шастать, так давать ей перестала.

— Ирина играла в казино?

— Играла… и проигрывала там немало.

— А муж ее об этом знал?

— Догадывался, должно быть.

— Наверное, она и из дома уносила какие-то вещи?

— Нет, знаю точно, что из дома Ирка ничего не таскала. А вот где брала деньги, не знаю.

— Вы не в курсе, Ира изменяла мужу?

— Нет, гулять от Матвея она не гуляла, правда, до поры до времени. Не так давно у нее хахаль молодой появился.

— Откуда вы об этом узнали?

— Она сама не так давно проговорилась. Пришла ко мне навеселе, я ее бранить стала, говорю: «Матвею надоест терпеть твои загулы, и он выставит тебя из дома». А она говорит: «Не страшно, у меня теперь другой есть молодой, не бедный».

— Ира в самом деле хотела уйти от мужа?

— Нет, какой там, — отмахнулась Филатова, — кобенилась только. Я на нее тогда коршуном накинулась, все пыталась ей мозги вправить. Но она, когда выпивши, ей море по колено.

— Как и всем в таком состоянии.

Филатова в ответ только вздохнула.

— Вера Семеновна, а, может быть, деньги на казино Ире давал этот ее молодой любовник?

— Нет, Ирка гордая была, она от мужика бы денег не взяла.

— Но где-то она их все-таки брала.

Филатова снова вздохнула и вытерла глаза тыльной стороной руки:

— Боюсь я, что она за старое взялась…

— То есть?

— Она за кражи сидела, квартиры они с товарками чистили. Вот, наверное, и опять…

— Скажите, а вы хорошо знакомы с Вероникой Полянской?

— С Вероникой? — искренне удивилась неожиданному для нее вопросу Филатова. — Да, знакомы, она моя соседка.

— А была ли знакома с ней ваша племянница?

— Нет, я Иру с Вероникой не знакомила.

— Но, может быть, она видела ее у вас?

Филатова задумалась:

— Не припомню, что-то… Хотя да, один раз, когда Ира была у меня, и мы с ней сильно поссорились, заглянула Вероника. Помню, спросила меня, кто это, я и ляпнула, что это родственница-рецидивистка. Наверное, я ее этим сильно напугала или смутила, так как она тут же выбежала от меня, извинилась, сказала, что зайдет позже. И чуть ли не бегом припустилась.

— Вас это не удивило?

— Чему тут удивляться, — пожала плечами Вера Семеновна, — кому доставит удовольствие общение с соседями, имеющими родственников-рецидивистов?

— Но ведь Полянская не перестала с вами общаться?

— Не перестала, — согласилась Филатова.

— Как вы думаете почему?

— Вероника — женщина интеллигентная, взяла себя в руки, поняла, что я-то ни в чем не виновата, так что и сторониться меня не стоит.

— Возможно, — согласилась Мирослава.

— А как вы можете охарактеризовать саму Полянскую?

— Я что-то не пойму, к чему вы клоните, — недоуменно проговорила Филатова, — вы ведь пришли из-за Иры?

— Совершенно верно, — кивнула Мирослава.

— Так при чем тут Вероника?

— Может, и ни при чем, — уклончиво отозвалась Мирослава.