Не для печати!

— Нет, не думаю. Это тот парень, про которого я писала статью. Джек Сандфи. Он позвонил мне вчера вечером и спросил, не хочу ли я с ним пообедать. Я думаю, не пригласить ли его в этот миленький ресторанчик на Таун-Стрит? Греческое кафе. Как ты думаешь? — она пыталась говорить уверенно. Ведь это даже не вранье, по крайней мере, частично, ей же необязательно рассказывать Майку, что в конце концов она отказала Джеку.

Майк напрягся еще сильнее, а рот у него превратился в противную маленькую щелочку, как у рептилии.

— Знаешь, тебе надо быть поосторожнее. Мне он показался полным, окончательным козлом. Артистический темперамент и все это дерьмо. Они все одинаковые, эти художники. На твоем месте я бы смотрел в оба.

— И на чем конкретно основывается твое мнение? — спросила Лиз, борясь с искушением перегнуться через стол и врезать ему как следует.

Майк пожал плечами, будто все, что он сказал, ясно и младенцу.

— Интуиция подсказывает. Прочитал твою статью, и стало все понятно. Ясно же, что он за кадр, особенно после того, чего он добился.

Лиз смерила бывшего мужа неподвижным взглядом и попыталась направить ход его мыслей в другое, менее мрачное и низменное русло.

— Что ж, Майк, спасибо большое, было очень приятно с тобой повидаться. Можем как-нибудь повторить, может, в следующей жизни, хотя мне хотелось бы, чтобы в следующий раз ты дал знать о своем появлении заранее. А теперь, с твоего позволения, мне пора идти.

Лиз поднялась на ноги и отодвинула стул, измученная этой игрой.

И только она повернулась к выходу, как Майк издал странный тихий звук и положил руки на стол, растопырив пальцы. Затем он сжал зубы и со свистом втянул в себя воздух.

— Хорошо, если тебе так интересно узнать, в чем дело, скажу: меня преследуют.

Лиз громко расхохоталась. Не удержалась. Прежде чем она успела осознать последствия, она уже хохотала во все горло.

— Ладно тебе, Майк, хватит придуриваться. Издеваешься, что ли? Преследует? Тебя? Кто? Ты серьезно?

Он отшатнулся от стола, будто она плюнула ему в лицо, и расправил плечи, побелев от негодования.

— Точно тебе говорю, в этом нет ничего смешного.

— Да, разумеется, — произнесла Лиз, изо всех сил стараясь сделать серьезное лицо. — Так кто же тебя преследует? — ее голос дрожал: она пыталась сдержать смех, грозящий прорваться наружу.

Майк предпочел не обращать внимания на ее бестактность.

— Та проклятая чокнутая блондиночка из «Ред Булла». Таня, Таня Кент. У девчонки совсем крыша поехала, беда просто. Ты ее, наверное, не знаешь. Всегда казалась такой симпатичной. Господи, да я с ней всего пару раз встречался… максимум шесть. — Он резко опустился на стол, будто придавленный весом своих проблем. — Я понятия не имел, с кем имею дело. Она оказалась полной психопаткой, просто больной, вообще мозгов нет. Звонит мне все время, днем и ночью, домой, на работу, ошивается около моей квартиры, во дворе и на объектах. Оставляет мне записки, посылает цветы. Ты только посмотри, — он распахнул куртку и приспустил ее с плеч. Под курткой на нем была хлопковая голубая рубашка от «Маркс и Спенсер». Рукава были вырваны с мясом по шву.

Лиз вытаращила глаза, а он одернул куртку.

— Боже, она все твои рубашки так изувечила? — спросила она, подумав, что, похоже, надо отнестись к этой истории более серьезно.

— Нет, только те, которые я отдал ей постирать, но не в этом дело. Я теперь боюсь домой возвращаться. Знаю, что она будет там поджидать меня.

— Поэтому ты позвонил мне вчера вечером?

— Не думал, что ты будешь против, если я захочу пожить у тебя пару дней. Я подумал, что, если я исчезну на пару дней, знаешь, чтобы ее эмоции поутихли, ей все это надоест, и она от меня отстанет.

Лиз отхлебнула из чашки горячий шоколад.

— Так ты нашел, где остановиться? Как насчет твоей матери, неужели она не пустит тебя к себе на несколько дней?

— Мы с мальчиками были у нее в выходные. Она была так рада их видеть. Я сказал, мы с тобой считаем, что Тому и Джо нужно чаще с ней видеться. Ей эта идея понравилась, знаешь, так можно убить одним выстрелом двух зайцев. — Он разгорячился; у него был смущенный вид.

Лиз кивнула: теперь понятно, почему мальчики были такие чистые и сытые, когда он привез их домой.

— А вчера, после того, как ты мне позвонил, ты вернулся обратно в квартиру?

Майк покраснел до ушей.

— Нет, вообще-то… я пошел к Клер. Позвонил ей, думал, может, она предложит, где можно было бы остановиться, а она разрешила мне приехать. Но не переживай, — поспешно добавил он, — я спал на диване.

Лиз предпочла никак не комментировать его постоянное беспокойство о том, кто где спит.

— А ты сказал Клер, что какая-то психованная барменша-блондинка тебя преследует?

Майк возмутился.

— Боже праведный, разумеется, нет. Нет, я же не хотел ее беспокоить. Я ей сказал, что у меня в квартире завелись крысы, и из муниципалитета прислали людей, чтобы их уничтожить.

Лиз вздохнула.