Не для посторонних глаз... (СИ)

Если Алексей Викторович прочитает первые записи, где я отзывалась о нём не самым лестным образом… Даже думать не хочу, что тогда будет. У нас только-только начали складываться нормальные отношения, и я боюсь снова увидеть в его глазах те холод и отчуждённость, которые наблюдала в начале. Ведь теперь… теперь всё по-другому, я думаю о нём совсем иначе. Когда он стоял, такой большой и сильный, и трепетно держал на руках крошечного котейку, во мне что-то перевернулось. Даже сейчас слёзы наворачиваются, стоит только об этом вспомнить. Не знаю, что со мной происходит, но так не хочу, чтобы хрупкое равновесие между нами было разрушено!»

Алекс отложил Дневник и помрачнел.

— Кристина, только не вздумай поддаться на его уловки! — пробормотал он. — Ты же меня не предашь?

Гендиректор в это верил, он на это надеялся, но…

Не желая думать о плохом, он просмотрел последнюю запись, в которой Кристина выражала восторг по поводу предстоящей совместной субботней поездки в ветлечебницу.

— Неужели ты так этого ждёшь? — Алекс снова не смог сдержать улыбку. — Признаться, я тоже, сам не ожидал.

А потом он случайно попал на ту страницу, где Кристина описывала их знакомство. И каково же было его удивление, когда увидел, что слово «кАзёл», каковым она ранее величала начальника, было зачёркнуто, а поверх него появилась надпись «шикарный мужчина».

«Ничего себе!»

Да, это оказалось неожиданно приятно. А главное — искренне. Не заигрывание, чтобы что-то с него получить и выдоить посильнее, пряча за улыбкой холодный расчёт. Алекс не зря говорил ей, что больше всего ценит искренность и людей, которым можно доверять, как самому себе.

К сожалению, больше он не смог ничего прочитать, потому что в четверг и в пятницу Дневника в ящике не оказалось. То ли она просто не выложила его из сумки, то ли вообще решила оставлять дома, дабы не повторилась недавняя неприятная ситуация. Разумеется, Алекс почувствовал сожаление, будто кто-то выключил телевизор посреди серии, не дав досмотреть финал. Хотя с другой стороны, наверное, это действительно к лучшему. Нечего кому попало (говорил он сейчас, конечно же, не о себе) залазить своим любопытным злобным носом в чужие откровения, фотографировать, а потом ещё и шантажировать их автора. А ему самому довольно и того, что прочёл.

Хотя нет, он ведь так и не узнал, что там с этим шантажом, какое решение приняла Кристина и как намерена действовать. Придётся ориентироваться вслепую, а это не самый лучший вариант.

Тамира прищучить пора уже давно, нужно только выбрать подходящий момент, но тут всё далеко не так просто. Дядя держится за него, как за спасательный круг, да и сам является для него кругом, поддерживая на плаву. Чтобы бороться одновременно с ними двумя, необходимо немало сил, а ещё нужно быть куда умнее и изворотливее их обоих. Главное сейчас — осторожность, не дать им козыри против себя, прикрыть уязвимые места, к которым помимо Лики добавилась ещё и Кристина. Зато Роман — тот кремень, через него не переступишь, и Тамир об этом прекрасно знает.

— Ладно, попробую на выходных тебя разговорить, — решил Алексей. — Может, всё же расскажешь о шантаже…

В субботу гендиректор собирался с особой тщательностью. Холодный душ после утренней пробежки взбодрил и придал сил. Одежда была готова с вечера, обувь тоже. Перед выходом Алекс ещё раз глянул в зеркало и остался доволен: костюм сидит замечательно, волосы уложены идеально, лицо отдохнувшее и свежее. Деловому стилю он решил пока не изменять: Кристине ещё представится случай увидеть его в цивильном одеянии, например, после переезда в особняк, да и ему её тоже.

Однако радужные планы на день были разрушены всего одной фразой Романа, который поджидал Алексея в гостиной:

— Виталий Андреевич сказал, что через час у вас встреча на центральном корте с представителями «Промоут-групп».

— Почему так неожиданно?! — нахмурился Алекс. — Мы же должны были встретиться завтра. И дядя об этом прекрасно знал!

— Виталий Андреевич решил разнести мероприятия на два дня: завтра будет гольф, а сегодня старшее поколение возжелало размять кости и поиграть в теннис.