Не для прессы (СИ)

- Ваше Величество, у леди Америки едва не случился выкидыш. Срок еще слишком мал, мы едва сохранили беременность, риск еще очень велик. Мы настоятельно рекомендуем оградить леди Америку от волнений и тревог. Ваше Величество, очень Вас просим поговорить с Его Величеством и объяснить ему необходимость сохранения спокойствия во дворце.

- В этом нет необходимости, доктор Лейсон. Его Величество и на 5 метров не приблизится к Америке. Я не позволю. Он более чем много сделал для своих внуков, хватит, - меня пробирает дрожь от одной мысли, что король может оказался в опасной близости от меня и моих детей. Максон крепко сжимает мои ладони в своих, и в его голосе мы с королевой слышим лишь ярость по отношению к отцу. Я это понимаю, понимаю Максона, но королева Эмберли не знает всего, и поведение сына ее только пугает.

- Максон, сынок, он ведь твой отец.

- Он поставил под угрозу здоровье моей любимой девушки и жизнь моих детей. Думаю, у меня есть право злится на отца и держать его как можно дальше от моей семьи, - Максон слишком категоричен, но я не осуждаю его. Я смотрю на него, и он слегка хмурится, я смотрю на мисс Элинор, она как раз что-то прижала к спине Максона. Пока мы тут разговаривали, женщина обрабатывала спину Максона и сейчас задела особо пострадавшую ее часть.

- Простите, Ваше Высочество, - тихо извинилась женщина, когда Максон снова поморщился и встретился со мной взглядом, я увидела в его взгляде, что он хотел бы ответить «Ничего страшного, я привык к этому», но тут его мама. Королева Эмберли все эти годы жила в счастливом неведении относительно того, какой подлец ее муж, но может, это и к лучшему? У Максона все эти годы хоть была мать рядом. Что было бы, не будь рядом ее? Королева хоть немного сдерживала нрав короля.

- Все хорошо, продолжайте, мисс Рамел.

- Как твоя спина, сын? – будущая свекровь потянулась к сыну, тот хоть и не отстранился, но постарался повернуться так, чтобы мама не увидела его спины.

- Хорошо. Не волнуйся, мама, все и правда хорошо.

- Дай мне взглянуть. Твоя тетя Адель всегда умела залечивать самые разные раны. Я могу позвать ее, и она поможет тебе. Твоя тетя будет только рада.

- Нет, никого не нужно звать. Мисс Рамел прекрасно справилась со всем. Моя спина быстро заживет, не переживай так, - Максон подкрепил свои слова теплой улыбкой и подозрительно бодрым голосом, но королеву это не обмануло. Она очень быстро обошла больничную кровать, на которой я лежала и, прежде чем мисс Рамел успела накинуть по требованию Максона на него рубашку, королева Эмберли увидела спину своего сына, исполосованную спину наследника королевского престола, единственного дитя, которое родилось у королевской четы.

- Максон, - прошептала королева, и ее рука потянулась к спине сына. Она вмиг словно постарела лет на пять, а то и на все десять. Она побледнела, и я всерьез заволновалась о ее здоровье. Я приподнялась немного на кровати.

- Ваше Величество, - тихо прошептала я ей, но ничего не могло изменить ее трагедии. Она никогда даже в самых страшных снах не могла подумать о том, что любимый муж мог хоть рукой тронуть их единственное чадо. Ее рука сильно дрожала, когда она потянулась к спине Максона, она очень сильно дрожала. Я хотела бы чем-то помочь ей, но я даже встать не могу, не навредив детям, да и чем я помогу, если раны королевы скорее душевные, чем какие бы то ни было еще. Я помочь не в силах.

- Мама, это заживет, и все будет хорошо, вот увидишь.

- Но тут столько заживших. Кто это сделал с тобой?

- Мама, они уже давно зажили, не беспокойся.

- Максон, кто это сделал? – королева Эмберли не стала сдаваться и я, пожалуй, впервые в ее голосе слышала властные нотки. Она никогда не разговаривала так с нами, девушками из Отбора, хотя многие давали повод своим поведением, и уж тем более со своим единственным сыном, но прежде и таких откровений тоже не было.

- Ваше Величество, Вам это не понравится.

- Америка, я имею право знать, кто так поступил с моим сыном, с наследным принцем Иллеа. Я поговорю с Кларксоном. Максон? – даже если королева Эмберли и поговорит с мужем, это не изменит того, какой он садист, может только прибавить шрамов на спине Максона или даже могут появится на спине у бедной женщины. Кто знает, что придет в голову безумному королю? Я начинаю волноваться, и Максон, заметив это, тихо признается матери.

- Отец.

- Ты о чем? Отец, конечно, не оставит это так.

- Отец это сделал. Каждый шрам появился по его вине, - Максон находился спиной к матери, и поэтому не видел того, как ее глаза стали пустыми. Она не стала плакать или еще что-то, просто ее глаза стали пустыми, в них больше не отражалось абсолютно ничего. Совсем. Лишь одно сплошное безразличие. Это было хуже любой другой реакции. Ее понять можно. Весь мир ее обрушился в один момент. Ей всегда казалось, что ее муж гораздо лучше, чем он был на самом деле, но он был извергом, тут уж ничего не поделаешь. Она верила в него, когда в него уже даже не верил единственный сын. Ее любимый муж годами избивал ее горячо любимого сына, и только сейчас правда вылезла наружу.