Не для взрослых. Время читать! Полка третья

Несколько лет назад газета «Вечерняя Москва» обратилась с вопросом к нескольким уважаемым читателям: «Как по-вашему, нужно ли заставлять детей учить стихи наизусть?» И поразили совсем не те люди, которые отвечали – нет, не надо, зачем мучить детей. Это было грустно, но не удивительно. Удивили другие – те, кто отвечали: да, нужно. Потому что все до одного мотивировали это так: это развивает память.

Вот это объяснение целый год не выходило из головы. Строки «Евгения Онегина» и «Горя от ума» затем лишь стоит выучивать наизусть, что это развивает память!

Пушкин писал А. А. Бестужеву-Марлинскому (за год до восстания декабристов, переломившего жизнь адресата), впервые знакомясь с «Горем от ума»: «О стихах я не говорю, половина – должна войти в пословицу».

Так и произошло. Точнее, как сказал как-то один талантливый пушкинист: «Пушкин единственный раз ошибся: вошло – больше».

Попробуем проверить. Полистаем «Горе от ума».

Говорок Лизы —

Минуй нас пуще всех печалей
И барский гнев, и барская любовь.

Вступает Фамусов:

Ей сна нет от французских книг,
А мне от русских больно спится.

С угрожающей интонацией:

…Нельзя ли для прогулок
Подальше выбрать закоулок?

И вот лепечет, боясь отцовского разоблаченья, Софья, выгораживая Молчалина, выходящего утром из ее комнаты:

…Шел в комнату, попал в другую.

Фамусов лапидарен и афористичен:

Тут все есть, коли нет обмана…

Начинается его разговор с Молчалиным о бумагах, близкий душе любого российского бюрократа:

МОЛЧАЛИН:
…Противуречья есть, и многое не дельно.

ФАМУСОВ:

Обычай мой такой:
Подписано, так с плеч долой.

И опять Лиза, со своей простецкой народной мудростью:

Грех не беда, молва не хороша.

И Софья, со своей женской узковатой логикой:

…Охота странствовать напала на него,
Ах! Если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?

И вот появляется Чацкий – со своим набором на два века запомнившихся русским читателям присловий:

Чуть свет уж на ногах! И я у ваших ног.
………………………………………………
Блажен, кто верует, тепло ему на свете!
………………………………………………
В семнадцать лет вы расцвели прелестно,
Неподражаемо, и это вам известно…

И мгновенный обмен репликами между Чацким и Софьей высекает опять-таки искры присловий – на века:

…Гоненье на Москву. Что значит видеть свет!
Где ж лучше?
ЧАЦКИЙ:
– Где нас нет.

И знаменитая цитата из Державина, примененная к месту Чацким (и потому в точных, академических текстах «Горе от ума» дающаяся курсивом) и навсегда закрепившаяся у большинства читателей за Грибоедовым:

Когда ж постранствуешь, воротишься домой —
И дым Отечества нам сладок и приятен!

…Помню, как в школе (когда про Державина я еще не знала) мне все хотелось понять эту строку до тонкостей: что же имеется в виду – нам именно дым Отечества сладок и приятен? То есть – союз «и» просто связывает два предложения обычной сочинительной связью: воротишься домой, и приятен тебе дым отечества? Или «и» означает – даже дым?..

И только на филфаке МГУ узнала, что у Державина-то всё, как любят сегодня говорить к месту и не к месту, однозначно:

Мила нам добра весть о нашей стороне: Отечества и дым нам сладок и приятен.

А у Державина это, в свою очередь, восходит к «Одиссее» и затем к латинской пословице: «Et fumus patriae dulcis» – «И дым отечества сладок».

И снова умник Чацкий сыплет поговорками не хуже Фамусова – хранителя старины: