Не должен (СИ)

Возрадовавшись, девушка воспаряла духом и больше всякого рода беспокойства её не посещали. Ну, кроме вполне себе естественного страха падения самолёта. С другой стороны, это ведь здорово — вылететь куда-то в полночь. Как свадебное путешествие, что раньше являлось почти узаконенной традицией. Вверху — небо, внизу — облака и океан, который она никогда не видела. А в Австралии ведь сейчас тепло. Прилетят, очутятся на знаменитом белоснежном пляже с зелёными пальмами, какие бывают только на фотографиях. Сора очень живо воображала себе лазурный сверкающий океан, бриз, крик чаек, что едва не зашагала на красный свет, когда переходила дорогу. И лишь потом отдёрнула себя от этих мыслей. Да никакой это не отдых будет, она летит для важного дела. Днём точно не будет времени для прогулок.

Изрядно утомившись за сегодняшний день, Сора решила зайти в первую же попавшуюся закусочную. Она практически пустовала перед скорым закрытием, лишь два столика были заняты. За одним из них сидела смешная парочка молодых людей. Симпатичная девушка с румянцем на щеках нежно смотрела на красивые пончики. Одни были политы розовой глазурью, другие — шоколадной. С джемовой начинкой и без, с посыпкой или стружкой, с дыркой или сплошной. Её молодой человек несколько раз порывался приступить к сладкой трапезе, но девушка била его по ладони ещё на подходе.

— Котик! Я ещё не всё сфотографировала, — поясняла она, фиксируя заказанное на камеру Пи-360. — А ну-ка щёлкни меня с этой прелестью! Только чтобы на фоне вон та картина была. Нет, лучше улица, — отдавала она указания.

Парень со смиренным видом подчинялся, через каждую фотографию задавая один и тот же вопрос:

— Всё?

И каждый раз получал отрицательный ответ. Минут только через пять девушка закончила позировать, а порядком раздражённого этим юношу добило другое. Его спутница отказывалась есть, ссылаясь на диету. На вопрос же, зачем она понабрала столько пончиков, девушка ответила банально.

— Чтобы сфотографироваться.

К удивлению Соры, ожидаемого взрыва не последовало. До этого багровый от злости, пышущий жаром, словно печь, парень вдруг сдулся, поник и стал в гордом одиночестве жевать сладкие изделия. Невольно подумалось, из этой ли эпохи эти люди? Кимура ещё помнила, каково это — есть раз в два, а то и в четыре дня.

Наконец, отвлекаясь от парочки, девушка переключилась на причину своего прихода. Прислушавшись к внутреннему голосу, она поняла, что хочет чего-нибудь вредного, сытного, от чего отказываются все, кто садится на любого рода диеты. Разрываясь между пиццей и гамбургером, в конечном счёте Сора купила хот-дог. Просто вспомнилось, что Кейджи их очень любит, а она за всю жизнь ни одного не пробовала. Странное название — hot и dog. Почти тебе «горячая собака».

Закуска пришлась по вкусу. Собственно, почти вся не полезная еда — вкусная. Меланхолично жуя его, Кимура на автомате рассматривала помещение. Вдруг взгляд зацепился за что-то белое, плясавшее на отполированных до блеска плитах. Солнечный зайчик. Источником его появления являлись круглые очки на лице одиноко сидящего недалеко мужчины. Даже близко — за соседним столиком. Почему-то раньше девушка его не заметила.

Это был внешне очень странный человек. Среднего возраста, что-то около тридцати пяти-сорока лет. Он жутко напомнил Соре демона Азазелло из романа «Мастер и Маргарита». Широкоплечий, но невысокий. Когда он приоткрывал рот, чтобы отправить в него дольки киви из прозрачной пластиковой коробочки, наблюдался если не торчащий, то несимметрично длинный клык. Только косоглазия не хватало для полноты образа, хотя Кимура очень старательно пыталась обнаружить его за стёклами круглых очков. Неприятный тип. Как только девушка об этом подумала, Азазелло вдруг повернул голову и внимательно посмотрел на неё. Взгляд так и напрашивался сравнить с демоническим. В этих глазах отсутствовала горячая ярость, не было гнева и пылающей угрозы. Настоящее зло не пафосно — оно мерзко, склизко, увёртливо. Оно не идёт напролом, сметая всё и вся своей мощью, которой на самом деле нет. Именно из-за её отсутствия злу приходится искать лазейки, ничтожные щели, чтобы просачиваться в людей. Дав себе слабину однажды, человек не понимает, что ступает на путь саморазрушения. Подумаешь, возьму взятку всего один раз — ничего не будет. Это исключение, мне деньги нужнее, мне семью кормить надо — оправдывается чиновник, после чего, словно наркоман, не может остановиться.

Так вот, в этом человеке ощущалось нечто подобное. Будто демон с высокомерными, и в то же время трусливо бегающими глазками. Он знает всё наперёд и на каждую душу имеет какие-то планы, но вынужден бояться непредвиденных ситуаций. Если человек вдруг возьмёт себя и свои мелкие желания в тиски, будет больше говорить себе «нет», будет вести добропорядочный образ жизни, он перестанет быть марионеткой.

Сора поспешила отвести взгляд и уставилась на окно. Скорым образом доела хот-дог и покинула забегаловку, направляясь в родной дом.