Не допивай ближнего своего (СИ)

— Нет нужды нас опасаться. Рана не смертельна, крови нам нужно совсем немного. Пожалуйста, позволь нам напиться…

— Так, мне нужны подробности, — юноша устало потер переносицу. — Часом, в месте из которого вы пришли, люди не ходили в белых халатах? Может, там были комнаты с мягкими стенами?

— Да, — радостно подал голос Камела.

Илья испуганно обернулся, за размышлениями он забыл про третьего неизвестного.

— А адресок вы не помните того места? Может, название? Я позвоню, и за вами приедут, — ласково уговаривал юноша, на случай, если психи буйные.

— Там уже никого живого нет, — печально констатировал медик. — Все, кто выжил сейчас тут.

Камела имел в виду орбиту планеты, но пояснять не стал, заметив, как побледнел юноша, и участливо спросил:

— Тебе не плохо? Присядь лучше, если голова кружится.

— Мне плохо, очень плохо, — как заговоренный ответил Илья, прикидывая, а не треснуть ли их еще по разочку и не вызвать наконец полицию.

Пусть власти разбираются, им за это деньги платят. А он устал и вымотался, ему лень и хочется спать.

Однако инстинкты советовали не терять контроля над ситуацией, и Илья за шкирку перетащил сереброволосого мужчину к первому и сел напротив них, молча и скучающе разглядывая. А вернее, просто уставился невидящим взглядом. Не понимать что-либо Илья не любил.

Человек зря забыл о третьем. Фобиос старался даже не думать о технике, чтобы донор не оглянулся, не увидел как прямо на глазах быстро и сильно меняется вампир. Время, нужно выиграть время, любой ценой.

— А что за сторожевая птица у тебя? Ее специально для пыток вывели? Дорого стоит? — спросил капитан, пытаясь вовлечь человека в разговор.

— Угу, специально. Ангел ада, мой личный непокорный Цербер, — машинально схохмил Илья.

О стоимости юноша промолчал, он ее просто не знал. Сия своенравная и дерзкая тварь влетела в окно больше полугода назад, да так и осталась, наотрез отказавшись покидать гостеприимный дом. Ну, Илья и не настаивал. Птиц ему нравился, причем часто больше людей в общем, и некоторых знакомых — в частности. К тому же, приятно возвращаться в дом, где тебя ждут, хотя бы для того, чтобы стребовать еду и ущипнуть за ухо.

Лимир бесшумно поводил плечами, проверяя свои силы и готовясь напасть на донора.

— Что такое Цербер? — как можно громче спросил Камела, заглушая звук рвущейся веревки.

Дальше сытый, преобразившийся, полный сил Лимир действовал бесшумно. Тихо встал, тихо шагнул…

— Палундра, барабашки в доме! — крикнул Платон, коршуном слетая со шкафа.

Но Илья опоздал. Из неудобного положения, пружиной вскочил с пола, метя фиолетовому в солнечное сплетение, однако тот ловко увернулся. Юноша на автомате оценил вмиг возросшую скорость противника.

Лимир понимал, что сейчас ему будет несложно скрутить донора, но вот нужно умудриться при этом не поранить настырную птицу и самого человека.

Движением, не уловимым для глаз донора, вампир метнулся вперед. Заведя руки юноши за спину, затем удерживая их одной ладонью, второй ему удалось схватить отчаянно вопящего попугая, и вампир замер.

— Стой спокойно и угомони свою птицу, — техник не хотел говорить это приказным тоном, но Платон больно долбал мощным клювом по пальцам.

— Платон, — Илья очень надеялся, что попугай его послушается хотя бы сейчас, а не будет как всегда своевольничать, — немедленно перестань и успокойся. Лети на свое место.

Юноша подергал руками, но захват ни капельки не ослаб. Стало страшно, но все воспринималось как через завесу нереальности, словно вот-вот раздаться команда режиссера «снято» и они разойдутся по своим креслам, повторять сценарий и готовиться к следующей сцене. Смешно сказать, но больше чем за себя, Илья переживал за Платона. Не хотелось, чтобы отчаянно защищавший его птиц пострадал или был убит.

— Три минуты — полет нормальный, — прокомментировал обиженный попугай.

Как только птица отпустили, Платон улетел на шкаф, с опаской наблюдая за тем, как Лимир подтащил его хозяина к остальным. Как одной рукой освобождал своих товарищей, второй удерживал человека.

— Ты только не бойся, будет не очень приятно, но не смертельно, — растирая свои затекшие запястья пояснил Камела.

Илья покорно позволил уложить себя на пол. Может, стоило закричать «пожар» , еще как-то позвать на помощь, но нужно быть реалистом — ждать подмоги неоткуда. Остается только надеяться, что не убьют, а если все-таки убьют, то не станут мучить. Однако насчет последнего имелись сомнения, иначе зачем ему закатали рукава рубашки?

Сереброволосый счастливо прижал к груди прокушенное запястье, словно ребенок вожделенную игрушку. Обнюхал и только потом размотал платок, будто снял обертку с новогоднего подарка. Осторожно облизнул уже подсохшие проколы.

Короткостриженный мужчина погладил Илью по груди, ткнулся носом в шею и поцеловал пульсирующую жилку, от чего по телу прокатилась волна мурашек.

— Все будет хорошо, — зачем-то соврал этот тип.

Илья лишь бросил ему презрительный взгляд и закрыл глаза, чувствуя, как последний из чужаков сжимает в ладонях пока еще нетронутое запястье.