Не допивай ближнего своего (СИ)

Камела не делал ничего из ряда вон выходящего, но то что это именно он, своенравное невероятное создание, живой кошмар из книг и фильмов, такой родной и близкий, ставший бесценным за какие-то несколько дней, заставляло пульс на раз подскакивать. Антон не узнавал сам себя. Да, он всегда был открыт для любви, верил людям, хотя на сердце наступали, но все же влюбчивостью Антон не отличался. А тут… Надо же, инопланетянин, вампир, нежный любовник и светлый друг пробрался сквозь все барьеры за пару дней, а мужчина и не заметил, как же Камеле это удалось.

— Хочешь, я тебе кое в чем признаюсь? — Камела сощурился, и покраснел, затем, уткнувшись носом в плечо мужчины, пробормотал: — Я вообще-то никогда в активной роли не был и сам боюсь.

Вампир отпустил руки Антона и по-детски закрыл лицо ладонями, чувствуя, что у него пылают даже уши. Где-то в глубине души, медик уже для себя решил, что когда-нибудь научится быть честным и открытым со своим донором, но пока ему было стыдно и неудобно.

Смысл слов дошел не сразу, мужчина несколько мгновений недоуменно гадал, почему Камела остановился, а потом, мягко улыбнувшись, Антон обнял медика за голову и прижал его к себе.

— Да уж, один не был в пассиве, другой в активе. Мне страшно за мой зад, — байкер чуть прикусил ухо Камелы. — Я так возбужден, что и подготовки не надо. Дерзай, я в тебя верю.

И в подтверждении своих слов Антон подпихнул под поясницу подушку и согнул в колене правую ногу. Исходя из опыта, так обычно выходило лучше. Или входило… Это под каким углом смотреть. Мужчина ухмыльнулся собственным мыслям.

Только без подготовки Камела не решился бы все равно, и подрагивающие, смазанные пальцы, почему-то сразу вдвоем, проникли в тело байкера. Вампир внимательно наблюдал за мужчиной, и, судя по тому, как хищно раздувались крылья носа медика, еще и принюхивался, на случай, если мужчине все же удастся сохранить невозмутимое выражения лица.

Непривычно, не слишком удобно, но в целом нормально, даже мало. Антон иронично выгнул бровь.

Поняв, что человек расслаблен, и боли его действия не причиняют, вампир все же решился, и толкнулся внутрь. Невольно зажмурившись от необычных ощущений — плотно обхватывающих головку члена мышц — инстинктивно двинулся пару раз, и только затем опомнился, распахнул глаза и озабоченно уставился на Антона.

— Я передумал. Я не помру, а раньше состарюсь.

И мужчина сам двинулся бедрами навстречу. Выходило неплохо, но ритм поймали не сразу. Пару раз Антона все-таки передернуло далеко не от кайфа, только потом мужчину повело окончательно. Он скорее порыкивал, чем стонал, цепляясь за плечи вампира, а потом и вовсе куснул Камелу за плечо в порыве страсти.

Вампир не заметил укуса, он вообще слабо соображал, просто двигался, как того требовало тело. К физическому удовольствию примешивалось еще ощущение собственной власти над Антоном, которую, несмотря на превосходство в физической силе, Камела раньше не ощущал так резко и явственно. И инстинктивно вампир рвано порыкивал, сыто урчал, словно хищник, словивший добычу. Вампир упустил из виду, когда мужчина под ним дернулся и бурно кончил себе на живот, скорее почувствовал, как сильно сократились мышцы донора, сжали член плотнее, и медик с гортанным стоном кончил в донора. Просто рухнув на Антона, Камела отдышался и прошептал:

— Мне очень жаль тебе это сообщать, но в ближайшие несколько сотен лет тебе не судьба состариться.

— Угу, — невнятно буркнул мужчина.

Известие ни в какую не укладывалось в голове, слишком привычной была мысль, что у Антона есть еще где-то 45-50 лет, а действительно живым будет только десяток следующих, примешанных к тридцати одному прожитых.

— Ну… есть еще одна новость. По-моему, Лимир угнал твой мотоцикл, — лениво сообщил Камела и добавил: — Нет, точно угнал.

— Что?! Мой «сузуки»! — Антон приподнялся, едва не сбросив с себя Камелу, но вовремя подхватил вампира и вцепился в него. Как-то обреченно продолжил: — Черт, он хоть водить умеет? Мой байк регенерироваться не научен.

— Он у нас в прошлом был первым среди гонщиков-любителей. Да и с ним Тая, с девушкой он лихачить не станет. Тая — не я, с ней всякой дряни не нажрешься, и вести себя потом так, что или под трибунал или под уголовку отдавай — не будет, — спокойно ответил вампир. — Свои «срывы» он для меня прибережет, поверь.

— Волнуешься? — Антон прислонился спиной к подушке и подтянул к себе Камелу, не желая расставаться с ним, словно вампир был любимой плюшевой игрушкой. — Я думаю, он тебя любит, ты ему как брат. Это видно по его глазам, по взглядам на тебя. Просто Лимир шебутной.

— За него? Нет, не волнуюсь, — Камелу передернуло, словно он увидел что-то мерзкое. — Просто внушаю себе, что с Таей он будет паинькой и вести себя с ней, как в последний срыв со мной, не посмеет.

— Думаю, она и не позволит, — мужчина ревниво потерся щекой о макушку вампира. Воспринимать девушку спокойно, в отличие от всех остальных, у Антона никак не получалось. — У нее рука тяжелая. А пока…

Мужчина перевернулся и придавил Камелу к матрасу: