Не допивай ближнего своего (СИ)

Камела идиотом не был и понимал, что рано или поздно Дима все же устроит ему допрос, с выяснением деталей столь быстрого и эффективного лечения. Вцепившись пальцами в плед, вампир уткнулся носом в плечо Антона, намекая: «брат твой, ты и разбирайся».

Димон вопросительно изогнул бровь, Антон состроил жалостливое выражение лица. Не вышло.

— Дим, давай не сейчас…

— И я тоже рад тебя видеть, особенно героя вчерашнего дня, — Дима красноречиво уставился на затаившегося вампира.

Антон погладил Камелу по светлым влажным волосам и шепнул на ухо:

— Если хочешь, побудь пока в спальне, я поговорю с братом.

— О чем ты с ним поговоришь? Думаю, у него слишком много вопросов, — прошептал вампир.

Камела посмотрел на пакет и предложил уже громче, чтобы и Дима слышал:

— Если хотите, я могу приготовить завтрак, пока вы будете говорить. Думаю, я тут лишний.

Подцепив пакет, не дожидаясь ответа, отошел в сторону плиты, оттуда прислушиваясь к разговору мужчин.

Антон потер лицо ладонями и кивнул в сторону лоджии.

— Полагаю, ты хочешь курить.

— Еще как, — Дима шустро покинул гостиную.

Антон сел рядом с дымящим братом на диван и обреченно поинтересовался:

— О чем ты хочешь поговорить?

— А то ты не знаешь, — Дима затянулся, стряхнул пепел в подставленную пепельницу. — Так, красиво благодарить я не умею, поэтому скажу сразу. Спасибо тебе за сына и твоему другу тоже спасибо. Я, правда, признателен.

— Не надо, это же мой племянник, — перебил Антон.

Они немного помолчали, затем Дима не выдержал:

— Врачи назвали это чудом. Долго проверяли Женю приборами, задавали кучу вопросов. Мы ничего им не сказали, конечно.

— Спасибо.

— Но я хочу знать, что произошло в больнице, — закончил Дима и упрямо уставился на Антона.

— Я не стану тебе врать, но и рассказывать не буду.

— Это все Камела?

Антон замешкался, но сказал:

— Да, это полностью его заслуга.

— Поэтому он выглядит таким помятым и больным? Ты, кстати, тоже.

— Поэтому, — Антон уставился на пальцы ног. — Дим, не надо. Ты прекрасно понимаешь, что не все чудеса должны быть поняты и раскрыты. Просто прими как данность и никогда в этом не копайся. Быть может со временем, ты получишь ответ, но только не сейчас.

Дима достал из пачки сигарету, вновь закурил. С наслаждением затянулся, выпустил дым кольцами.

— Ладно. Но с меня причитается.

Антон улыбнулся, поймал в ответ такую же, как у него, улыбку брата. Димон быстро затушил сигарету и направился в кухню, встал за спиной у Камелы, наблюдая за ловкими движениями успевшего одеться вампира.

Медик тяжело вздохнул и развернулся на сто восемьдесят градусов. Посмотрел снизу вверх, как-то загнано и слегка испуганно:

— Что-то не так?

— Все так, и меня интересует, как оно таким стало.

— Что оно? Вы про продукты? — Камела поискал взглядом Антона и спросил. — Надеюсь, упрямство у вас не семейная черта?

— Семейная, — хором ответили оба. Антон обреченно, Дима гордо и продолжил свой допрос:

— Камела, ты ведь понял, о чем я. Расскажи, что можешь, о выздоровлении моего сына. Обещаю, дальше этой квартиры ничего не пойдет, мне нужно знать лишь возможные последствия лечения и, — Дима тяжело сглотнул и чуть хрипло закончил, — вероятность рецидива.

Антон подошел к брату, положил ему на плечо ладонь, теперь поняв об истинах причинах беспокойства Димы.

— Сказать совсем точно я не могу, сожалею. Но если судить по моему опыту, возможность рецидива практически нулевая. В любом случае, через некоторое время желательно повторить, скажем, сеанс иглоукалывания. В этом случае рецидивов не будет точно, никогда в его жизни. Правда, есть и побочные эффекты, но они все достанутся мне, а не Жене. Ваш сын вообще пару лет болеть не будет, даже простудой. Да и гастрит, который у него был, думаю, остался в прошлом. Еще вопросы есть?

Камела повернулся к плите, в привычных действиях скрывая легкое волнение.

— Что за побочные эффекты и почему они только тебе достанутся? — Дима покосился на Антона, но тот молчал. — И с каких это пор иглоукалывание лечит лейкемию и гастрит? Камела, речь о моем сыне, я должен знать. Понимаешь? Я ведь отец и Лариса, моя жена, больше детей иметь не сможет.

Дима сместился и встал сбоку от вампира, заглянул ему в лицо.

— Я понимаю. Когда-то у меня тоже был сын. Но сказать не могу, извините, — вампир отвернулся и уставился в противоположную стену. — По большому счету я не имел права даже пытаться его спасти, поймите. Это не касается меня одного, это решение затрагивает других… эм… людей. Мне и так достанется за своеволие, если конечно, ком… мой прямой начальник не простит мое своеволие.

Дима замялся. От него не укрылось упоминание про сына, при этом Антон удивленным не выглядел, и мужчина решил, что между этими двумя куда более глубокая связь, чем он полагал в начале. И увлечение брата, далеко не прихоть и результат излишней доверчивости. У Димы оставалось много вопросов, но Антон со своим другом так настойчиво от них уходили, и при этом ведь рассказали все, что сочли нужным. Пришлось постараться, однако Дима затолкал любопытство куда поглубже.