Не доверяй мне секреты

– Ты знаешь, перед твоими чарами не устоит ни один мужчина, – признается он.

И уже перед самой поездкой в Бостон он просит моей руки. Я сообщаю родителям. В ответ изумленное молчание. Мама смотрит на меня, разинув рот. Отец тоже уставился широко раскрытыми глазами, уронив газету на колени и слегка склонив голову набок, хмурится, словно не расслышал, и хочет, чтоб я повторила.

– Вот! – Я протягиваю к ним руку, на пальце красуется обручальное кольцо, поворачиваю палец так, чтобы свет от торшера отразился в бриллиантах.

Папа откашливается:

– И долго будет длиться ваша помолвка?

– Не очень, папа. На следующей неделе Пол приступает к работе в Америке. Я хочу повенчаться уже к Рождеству. Закончу школу и поеду к нему.

– Что? Это же безумие, Грейс! – вставая, восклицает мама. – Тебе еще рано замуж!

– Лилиан! – осаживает ее папа, тоже встает и роняет газету на пол. – Грейс, ты, конечно, прекрасно знаешь, как мы уважаем Пола, но… этот человек пережил в жизни две ужасные утраты.

– В том-то и дело, папа, – говорю я, беру его за руку и тяну к себе. – А я могу сделать его снова счастливым.

– Грейс, но ведь это ты обнаружила его несчастную девочку, – он понижает голос, – мертвой… Невольно приходит в голову, что именно это было причиной твоих к нему чувств, другой я не вижу.

Отпускаю папину руку и делаю шаг назад. Я тоже об этом думала, но искренне верю, что наши с Полом чувства с Розиной смертью никак не связаны. Я уверена, если б Роза была жива, мы все равно полюбили бы друг друга.

– Я люблю его, – говорю я тихо.

– Ну тогда я прошу тебя, не торопись. Подожди немножко.

– Но я хочу быть с ним в Америке.

– Вы можете приезжать друг к другу.

– Два или даже три раза в году, – вставляет мама. – А время летит быстро.

– А если он встретит другую женщину?

– Если он тебя любит, то потерпит, ничего страшного. Другой был бы счастлив…

Папа направляется к телефону:

– Мне надо поговорить с ним.

– Нет! – кричу я; мне почему-то кажется, что он сейчас возьмет и откажет Полу. – С Полом я буду счастлива. Я надеялась, что вы это поймете.

– Грейс, – говорит папа, потирая лоб, – а как же Юан?

– А что Юан?

– Мне всегда казалось, что ты его любишь, что вы собираетесь быть вместе, – говорит он с огорченным лицом. – Вы с самого детства были неразлейвода.

– Но детство прошло, и я уже не ребенок, я тыщу лет не видела Юана, я неделями о нем даже не вспоминаю.

Это, конечно, не совсем правда. О Юане я думаю почти каждый день. Это происходит невольно, само собой, не хочу, а думаю. Не знаю почему и как, но он постоянно возникает в мыслях. Ем сэндвич и думаю, что Юан не любит помидоры. Слушаю музыку и вспоминаю, как мы с ним ездили на концерт в Эдинбург. Иду по пляжу – и в памяти всплывает, как мы качались вместе на волнах. Сажусь в автобус и оглядываюсь, не сидит ли он на заднем сиденье.

Но все это ничего не значит. Юан уехал. Детство прошло. Мне уже восемнадцать, и я готова жить дальше и сама распоряжаться своей судьбой. Отец настаивает, чтобы Пол пришел поговорить с ним. Пол с готовностью соглашается. Он хочет, чтоб все было как у людей, как издавна было заведено, хочет просить моей руки у родителей. Только я не разрешаю. Не хочу, чтобы у папы появилась прекрасная возможность отказать ему. Меня не покидает чувство некоей завершенности, высшей справедливости в том, что мы с Полом отныне будем вместе.

Пол говорит с отцом. Соглашается подождать год. Но я не согласна. Я настаиваю, упорствую, оказываю давление, стою на своем, пока мы не идем на компромисс: полгода, не больше. Мама ворчит и стонет. Ах, надо готовиться к свадьбе, а осталось так мало времени. Я надену ее подвенечное платье. Шелковое, цвета слоновой кости, со старинными кружевами на рукавах и вокруг шеи.

– Целых полгода, вполне хватит, – говорю я.

– Все делается с бухты-барахты, впопыхах, – жалуется она.

– Но я хочу поскорее уехать к Полу в Бостон.

– Куда торопиться. Тем более что ты там уже была, целых два раза.

– Да, но я хочу жить там, а не ездить на экскурсию. Причем как его законная жена.

Я улыбаюсь себе в зеркало и, шурша, расправляю юбку платья то в одну сторону, то в другую.

– Ты только представь, мама! На выходные мы сможем съездить в Нью-Йорк или еще куда-нибудь.

– Да-да, конечно. Но папа будет по тебе очень скучать.

На ремешке вокруг запястья у нее висит подушечка с булавками. Она вынимает парочку и пришпиливает мне платье в талии.

– Господи, какая худая! Я в твоем возрасте была полнее. Надеюсь, Пол знает, что ты очень разборчива в еде.

– А вы с папой будете прилетать к нам в гости, правда?

– На самолете, что ли? Не думаю, что твой отец захочет садиться в самолет. Мы – люди старого склада, Грейс. Любим жить тихо, никуда не рвемся. Ты это знаешь.

Нет, с мамой лучше этой темы не поднимать. Поговорю потом с папой отдельно.