Не доверяй незнакомцу

Грэм начал собирать статьи из газет, которые привозил Дэйв, и даже завел альбом с вырезками, чтобы выстроить события по порядку. Он был уверен, что какая-нибудь незамеченная раньше мелочь, незначительный факт, упомянутый в одной из этих статей, поможет разгадать головоломку. Тогда Грэм сумеет доказать, что в смерти жены для него не было выгоды.

Он искал мотив, скрытый под грудой газетных полуправд. Но нашел только потоки грязи, которыми его щедро поливали журналисты, неприкрытую ненависть и жареные факты. Все это убедило Грэма в том, что ему никогда не стать свободным человеком. По-настоящему — никогда.

Ему стало казаться, что его обвинители совершенно правы. Их с Холли не слишком счастливая семейная жизнь была скрупулезно задокументирована. Словом, если бы Грэм был «по ту сторону», он бы первый бросил сам в себя камень.

При таких условиях предстать перед жюри и честно рассказать свою историю он не мог, поскольку она выглядела насквозь лживой и невероятной даже для него самого. Поэтому он решил спрятаться здесь, за крепкой дверью хижины.

Когда Грэм осознал, в каком отчаянном положении находится, засунул вырезки в ту чертову коробку и задвинул ее подальше в угол.

— Ну, спрашивай, — угрюмо предложил Грэм.

— О чем?

— О чем? Задай мне вопрос, который я слышал от любого, кто видел новости или читал газеты.

Кира посмотрела ему прямо в глаза.

— На самом деле мне кажется, что сейчас не моя очередь спрашивать.

— Не твоя очередь? — Грэм не смог скрыть изумления.

— Я не считала, кто и сколько вопросов задал, — пояснила она. — Но у меня такое ощущение, что я должна тебе как минимум один ответ.

Грэм с минуту подумал.

— Как ты себя чувствуешь? По прежнему шесть из десяти?

— Ты именно это хочешь узнать?

— В данный момент… да.

— Да, все еще шесть.

Грэм нахмурился:

— Не знаю, как там на самом деле — больше, чем шесть, или меньше, чем шесть, но ты опять врешь.

— Ты говоришь так уверенно.

— Потому что я в этом убежден, — отрезал Грэм и большим пальцем коснулся ее скулы. — Когда ты врешь, у тебя вот здесь появляется красное пятнышко.

— Неправда.

— Правда.

Постепенно румянец покрыл ее щеки целиком. Грэм не убирал руку, и Кира не отстранялась.

— Задай мне настоящий вопрос, Кэллоуэй, — сказала она. — Спроси о том, что ты действительно хочешь узнать.

— Ты знала, что я живу здесь? — спросил он. — Зачем ты ехала по той дороге? Кто-то велел тебе меня найти?

— Нет! Да откуда мне… Нет.

Краска сбежала с ее лица. Она говорила правду, понял Грэм, и со вздохом убрал руку. Почему-то он почувствовал разочарование. Но по какой причине ему так больно — этого Грэм сказать не мог.

— Давай я тебе кое-что покажу, — предложил он.

Он погладил ее по плечу, по руке, потом нежно переплел ее пальцы со своими и повел в дом.

— Сюда, — сказал он.

Он отпустил руку Киры и показал ей на очищенную от снега тропку, идущую вокруг хижины.

Грэм показал ей на узкий краник, торчащий между двух бревен. Из металлического цилиндра вырывалась тоненькая, почти невидимая струйка пара и тут же растворялась в воздухе.

— Можно поднести туда руку, и ты не обожжешься, — заметил Грэм.

— Что это?

— Это то, чего ты не видишь на крыше.

От изумления Кира широко раскрыла глаза.

— И вот этот дымок получается от твоей огромной печки?

— Да. И вот отсюда тоже.

Грэм наклонился и поднял плоскую каменную плиту, под которой обнаружилось нечто вроде подземного очага.

— Ого! — воскликнула Кира.

Грэм пододвинул коробку с вырезками к яме. Самое время от нее избавиться, открыл крышку, вытащил из коробки кипу газет и кинул в яму.

— Я переделал обычную дровяную печку в печь типа «ракета» с обогревающим элементом. Подбрасываю туда дрова — изнутри или снаружи, — и огонь уходит в особую секцию, спрятанную в стене. Так отапливается дом. Когда дым проходит фильтры, он уже достаточно охлажден, а когда выходит отсюда, то это уже не больше, чем пар. — Он достал еще газет. — Я строил эту систему целый год, и она на сто процентов стоила затраченных усилий.

Грэм снова сунул руку в коробку и наткнулся на что-то холодное и металлическое. Он пошарил в бумагах и вынул серебряную фляжку, инкрустированную золотом. Грэм потряс ее. Она все еще была полной, он решительно отвинтил крышку и сделал большой хороший глоток. «Макаллан».

Такой скотч Грэм никогда не покупал себе сам. Он, как и фляжка, был подарком тестя, весьма преуспевающего человека. Тестю нравилось указывать зятю, какое низкое место тот занимает на социальной лестнице. Тесть и устроил охоту на ведьм, из-за которой Грэм прятался в лесу.

Он глотнул еще и предложил фляжку Кире.

— Если это то, чем ты меня опоил позапрошлой ночью, то нет, спасибо, — язвительно отказалась она. — Я не хочу снова опьянеть и проснуться привязанной к еще какой-нибудь кровати.

Грэм улыбнулся в бороду.

— Боюсь, у меня только одна кровать. Альтернативы такие: деревянный стул или шкаф с бельем.

Он конечно же пошутил, но Кира посмотрела на него очень серьезно.

— А можно не привязывать меня совсем?

— Для этого требуется определенный уровень доверия.

— Я не собираюсь сбегать.

— А я и не позволю тебе сбежать.