(Не)Доводи босса

И как только он вышел, Виктор слинял, а я закусила губу, чтобы наконец-то перестать смеяться и заняться делом. Посмотрела на Макара Ивановича, и пожала плечами.

– Интересные люди на вас работают, – сумела выдавить я, открывая ежедневник.

***

Рабочий настрой пал жертвой лени к четырем часам, и я отчаянно хотела пойти в ресторан и нормально поесть. Но я сама подписалась на этот ад. Шелестящий…

Макар Иванович решил, что меня стоит проверить на вшивость. После того, как я свела все его встречи в единую таблицу, он начал гонять меня по отделам. То договор забрать-принести, то перепечатать десять писем, то обзвонить партнеров и напомнить о видеоконференции… Через месяц. Я, молча все делала, стараясь не психовать и не открывать рот.

С заданиями я шустро справлялась, но вот желудок так сказать не мог. Он журчал, и булькал. Закинулась очередной чашкой кофе и парой печенек. И чем дольше я хотела кушать, тем мерзопакостней становилось настроение. Я и сытая характером не могу похвастаться, а голодная и вовсе.

Услышала цоканье каблуков, а после увидела и обладательницу четвертого размера, широкополой шляпы и ярко-алых губ. Ее манеры походили на тех светских львиц, которые ищут богатого папика, не знают чем «е» от «ё» отличается.

– Я к Макарчику, – и голос тонкий, тошный, – сообщи ему.

Ненавижу фамильярность.

– Презервативы дать?

И нажала на красную кнопку, чтобы позвонить шефу.

– Какие презервативы? – Взвизгнула посетительница.

– Вишневые, клубничные… Банановых мало осталось. Вчера одна приходила, так они с шефом аж три штуки продырявили. Вероятно, скоро ваш ненаглядный станет папочкой. Старания должны оправдываться…

– Белова! – Рыкнуло нечто из телефона, а затем это самое взбешенное распахнуло дверь, – Вероника Николаевна потом расскажете мне, зачем столько резинок носите с собой.– Уж больно ласково прошипел Макар Иванович.

– Брат считает, что если у меня и есть секс, то только безопасный, – съехидничала я.

– Маша, ты, что тут делаешь? – мужчина перевел взгляд.

– Елозит губами по воздуху, – буркнула я и мило улыбнулась взбешенному шефу. – Кофе, чай…

– И один клубничный, – шепотом попросила Маша, а едва не расхохоталась.

Во-первых, у меня не было резинок. На работу их таскать – незачем, а дома держу одну упаковку на всякий случай. Во-вторых, Макар Иванович напоминал чайник. Еще чуть-чуть и из его носа повалит дым.

– Вероника Николаевна, позвоните охране. Пусть эту женщину выведут, а еще раз впустят – уволю всех.

– Макарчик! – Просто Мария схватила поля шляпы и загнула к лицу.

Губы сложила уточкой и захлопала глазами.

– Шеф, – позвала мужчину. – А она в курсе, что похожа на корову?

– Вас это не касается, Белова, – отрезал и скрылся в кабинете, хлопнув дверью и повернув ключ.

Я позвонила на охрану и передала все, что было сказано боссом. Маша, поняв, что Макарчик ее продинамил, решила повыть в приемной, размазывая тушь по всему лицу. Концерт стоял на весь этаж, и я, честно сказать, обалдела. Какая экспрессия! Какой талант выдавливать слезы и демонстративно сморкаться в салфетку.

– А я его люблю! А Он…

– Гандон, – снова вырвалось у меня, и я хлопнула по губам и еле сдержалась, чтобы не расхохотаться.

– Нет, он хороший. И совсем на гандон, – вполне себе серьезно произнесла Маша. – Если только клубничный.

И только дверь шефского кабинета приоткрылась, как вошли два охранника и увели девушку.

Шелест, кстати, что-то процедил сквозь зубы, и снова хлопнул дверью.

Я выдохнула и решила налить себе кофе. Скажем, немного отойти от представления. Но планам не суждено было сбыться. Телефон стал просто разрываться от звонков, и на десятом я просто положила, выдернула из него шнур и зарычала.

– Десять минут перерыв, хватит с меня. Под конец рабочего дня прорвало.

Налила чай, решив, что кофе погонит мой организм спать и сделала глоток.

От неожиданности обожгла язык, чашка вылетела из рук, и все содержимое выплеснулось мне на блузку.

– Епрст! – Закричала я. – Горю! Мать вашу!

Как горячо, капец просто!

В экстренных ситуациях я действую, не думая. Расстегнула блузку и сняла, потирая обожженную кожу. Пусть и не сильно, но больно и малоприятно.

– У меня есть огнетушитель! – Вылетел из кабинета Шелест и замер с прибором.

Сглотнула и поспешила прикрыть кружевной бюстгальтер.

– Я чай на себя пролила, Макар Иванович.

– Белова… Белова, – он аж побелел. – Просто слов нет! Зачем так орать? Заканчивай тут дела и иди домой, пока еще чего не натворила.

– Спасибо, Макар Иванович. Так и поступлю.

И чем быстрее, тем лучше. Отпустил пораньше – наверное, это разовая акция, которую мне обязательно припомнят. Но работать начинать в целом непросто. А желательно, постепенно. В понедельник пришел на два часика, во вторник на три, в четверг на четыре, а в пятницу на пять. И вот, почти привык. Правда, в том, что к работе в целом привыкнуть нельзя. На то, она и работа.

Макар

Мужчине до скрежета зубов хотелось придушить секретаря. Сдавить ее тонкую шею пальцами… И мысли у Макара свернули в иное русло, от которого Шелеста бросило в жар.

– Черт, – ругнулся он тихо.