Не драконьтесь, Ваше Высочество! или Игра на выживание

— Вы столь любезны, Ваше Высочество, — произнесла я шепотом, потому что обычный мой голос сейчас бы дрожал от напряжения. — Даже не знаю, как вас благодарить за такую заботу. Может помочь вам избавиться от вашей рубашки? Вы, кажется, тоже жаловались на жару. А согласно нашему договору я должна помогать вам справляться с различными трудностями.

— Вы так заботливы, мисс Риччи, — произнёс Фьюри, добравшись до последней пуговицы и медленно стягивающий с меня блузку, пока я одновременно снимала с него рубашку — Но знаете, мне этого недостаточно для охлаждения… Может попробуете охладить меня своими ладонями?

— А они, кажется, горячие, — шепнула я, водя ладонями по обнажённому торсу, ощущая напряжение косых мышц под моими пальцами и чувствуя, как у самой внизу живота медленно разгорается целый пожар. — Но может, тогда следует избавить вас от других лишних предметов одежды? Раз уж вас продолжает мучить жара. А то я начинаю беспокоиться о вас, Ваше Высочество…

— Прекра-а-асная мысль, — прошелестел Фьюри, когда мои ладони скользнули к его пряжке ремня.

Он аж глаза закрыл на мгновенье и шумно выдохнул через нос от моих ласковых прикосновений. И дыхание задержал на несколько секунд, когда прикосновения стали более дерзкими.

— Вы как-то нехорошо дышите, Ваше Высочество. Вам плохо? Может, нужна моя помощь?

— Да… Да, знаете, мисс Риччи, мне что-то совсем нехорошо… Срочно требуется искусственное дыхание… Исключительно в рамках наших рабочих договорённостей, конечно же. Справитесь? Или оставите лакорского принца задыхаться от нехватки кислорода?

— Ну что вы! Разве я могу позволить себе лишить Лакор наследника престола?..

Мы буквально накинулись друг на друга — одновременно — и целовались так неистово, будто от этого поцелуя в самом деле зависели наши жизни.

Впрочем, в каком-то смысле так оно и было: сейчас вся жизнь, весь мир сжались до одной точки. И не было для нас в этот миг ничего важнее этой близости, этого языка тела, кричащего о дикой, невыносимой жажде откровенных ласк и сочных поцелуев.

Я совсем потеряла голову и позволила себе полностью отключиться. Просто чувствовать, просто быть. Просто жить… любить. Показывать свои чувства и считывать такую же искреннюю нежность и страсть Фьюри…

А где-то пару часов спустя мы расслабленно лежали на изумрудных простынях в его спальне. Лежали в обнимку, переплетя руки-ноги и переводя напрочь сбитое дыхание.

— Слушай… — произнесла я, чувствуя, что мне даже глаза открывать лениво. — Я так и не поняла… А кто из нас проспорил?

Фьюри задумался на какое-то время, потом усмехнулся.

— Предлагаю ничью.

— Нет, ну так неинтересно! А кто желание тогда исполнять будет?!

— Оба. Поочерёдно, — хохотнул Фьюри, целуя меня в оголенное плечо. — Могу тебе уступить право первого желания, так уж и быть.

— М-м-м, мне надо подумать…

— Мне тоже. А сейчас я хочу только одного…

— И чего же?

— Чтобы ты всегда была со мной, Белла, — шепнул Фьюри мне в губы, тут же накрывая их нежным поцелуем.

Я таяла в его объятьях и не могла сдержать дурной счастливой улыбки.

Возможно, "всегда" — это слишком пафосное и слишком самоуверенное слово, но сейчас я была абсолютно, бесконечно счастлива и верила в то, что всё возможно. Даже такое невозможное как "всегда".

Глава 51. Дела семейные

Ежедневный рабочий график у Фьюри, как я и думала, был довольно плотным. Он просыпался рано утром и сразу же отправлялся на медитативную тренировку. Медитации вообще занимали немалую и важную роль в жизни Фьюри, они помогали ему справляться с дисбалансом магии, и именно благодаря медитативным практикам происходило налаживание контакта с внутренним зверем. Фьюри пытался мне объяснять детали, но я, если честно, ничего толком не поняла. Кажется, это было из числа тех магических сфер, которые можно было понять только на практике.

Медитациями он занимался в зимнем саду во дворце: огромном таком павильоне со стеклянным куполом, под которым росло большое количество красивых тропических растений, было много фонтанов, ручейков и мостиков. Эдакий оплот тропического тепла в царстве вечных морозов и льдов. Мне сразу очень понравилось это место, и я обратила внимание, что многие мостики, фонтаны и скамейки сохраняли запах Агаты, сестры Фьюри. Кажется, она была тут очень частым гостем.

Я поделилась этим наблюдением с Фьюри, и тот кивнул.

— Да, Агата очень любит приходить сюда. В детстве она часто сбегала от нянек именно в этот павильон. Плескалась прямо в фонтанах, ее всегда почему-то очень тянуло к воде.

Он немного помолчал, а потом задумчиво так произнес:

— Мне кажется, она в Лакоре недолго еще жить будет.

— С чего ты взял? — удивилась я. — Думаешь, куда-то переедет? Зиму не любит, или что? Она вроде такая же морозоустойчивая, как и все коренные лакорцы.

— Да, но зиму не любит, как и моя мама, — улыбнулся Фьюри. — Только если мама очень любит отца и осталась в Лакоре ради него, то Агату тут ничего не держит. Чует мое сердце, улетит эта вольная птичка в какие-нибудь райские кущи в недалеком будущем.