Не друзья

— Да, сейчас с продуктами разберусь. Разрешаю тебе как имениннику выбрать игру.

Между нами воцаряется молчание. Богдан целует меня в плечо, заставив закрыть глаза от удовольствия. Приятно. Очень.

— Я знаю, что бегу впереди паровоза, — произносит Тихомиров. — Не даю тебе времени, чтобы привыкнуть. Просто у меня терпение на исходе и часто я не могу себя контролировать.

— Есть такое…

— Мне хочется, чтобы все знали, что ты моя.

— Тебя ситуация с дядей Толей задела? — спрашиваю, отшучиваясь. — Он, конечно, куда симпатичнее тебя, но я не собиралась с ним танцевать. Дядя Толя слишком хорош.

— Уделала, — смеётся Богдан, а затем так же резко перестаёт: — Хочу, чтобы ты действительно была моей.

Кажется, в этот момент я перестаю дышать, потому что он говорит вполне серьёзно. Если это не признание, то я не знаю, как по-другому интерпретировать его слова. Слишком откровенно. Слишком правдиво. Слишком не вовремя…

Я поворачиваюсь к Богдану лицом и, встав на носочки, целую в губы. После измены мужа я говорила себе, что никогда не решусь на новые отношения. Но в этот момент почему-то безумно хочется без оглядки на негативный опыт с головой влюбиться в Богдана. Заново, как в школе.

Пусть только даст мне ещё немного времени.

Глава 34

Утром я с ужасом понимаю, что мой всегда чёткий цикл сбился впервые за пятнадцать лет.

Судорожно вспоминаю, какое сегодня число, сверяю с телефоном. Чёрт… Задержка второй день. Для кого-то это пустяк, но для меня — веский повод задуматься.

Приняв душ, я выхожу на кухню и готовлю завтрак для нас с Богданом. Завариваю свой любимый жасминовый чай, сажусь за барную стойку. Отвлекаюсь как могу, но мысли всё равно уходят в одном направлении. Состояние потерянное и нервное.

Если поразмыслить, то всему причиной вполне может быть стресс. Я часто волновалась. Измена Тимура, сложные отношения, развод, делёжка дизайнерской студии… Но что, если нет? Вдруг я действительно беременна?

За последний месяц, что я провела с Богданом, мы нечасто предохранялись. Так получалось, что защита не всегда была под рукой. Безответственно, да. Я прекрасно знаю, что прерванный половой акт не является методом контрацепции. Более того, с ним высокие шансы на наступление беременности. Вот только в те минуты безудержной страсти редко получалось об этом думать.

Тяжело вздохнув, приступаю к завтраку. Еда совершенно не лезет в горло, и я начинаю придумывать себе симптомы. Кажется, меня даже мутит немного. Не так, чтобы до тошноты, но всё же…

Я всегда хотела иметь детей. Это не было навязчивым желанием, просто как факт, что в обозримом будущем я обязательно стану матерью. С Тимуром мы не торопились. Были молодыми и сразу же договорились о том, что дети подождут. А затем пытались, но безуспешно… Я утешала себя тем, что всё обязательно будет, но только когда придёт время. Моментами всё равно накрывало… И вот сейчас, когда появился призрачный шанс на то, что я могу быть беременна, мне захотелось, чтобы это всё-таки было правдой.

Я вспоминаю, как легко Богдан управлялся с близнецами Аси. Наверное, о лучшей кандидатуре на роль отца моего ребёнка можно только мечтать. Жаль, что нерешённая проблема с Тимуром может всё испортить. Ведь насколько я знаю, по закону ребёнок записывается на фамилию бывшего мужа, если с момента развода не прошло триста дней. Сотрудники ЗАГСа не войдут в положение и не впишут в свидетельство о рождении фамилию биологического отца, если мать замужем не за ним. Такая ситуация была у одной моей коллеги. Не знаю, зачем я это запомнила.

— Доброе утро, — прерывает мои размышления Богдан.

Он выглядит забавным, когда только проснулся. И совсем не добрым. Однажды Тихомиров сказал, что утром его желательно не трогать раньше будильника и не заговаривать, пока он не примет освежающий душ. Предупредил, что характер паршивый, но я почему-то не верю в это.

— У меня задержка, — выпаливаю без подготовки.

Богдан потирает ладонью заметно отросшую щетину, хмурится.

— Сколько?

— Второй день. Я думаю, что я беременна.

Всё происходит так по-дурацки! Наши диалоги и реакция на эту новость.

Тихомиров совсем не выглядит счастливым. Более того, садится напротив и хмурится ещё сильнее. Он ведь хочет, чтобы я была его женщиной. Так? Мне же не померещилось это? Тогда почему, услышав новость о том, что я теоретически могу быть от него беременна, Богдан сидит мрачнее тучи?

— Ты говорила, что станешь пить таблетки, — произносит Тихомиров после затяжного молчания.

— Говорила, но пока не дошла до врача. Собиралась в следующем месяце.

Усидеть на одном месте не получается, поэтому я встаю со стула и начинаю нервно расхаживать по кухне. Из ушей разве что пар не валит. Чёрт, я ведь совсем не знаю, из-за чего случилась задержка, но уже устраиваю драму. Меня цепляет тон, которым разговаривает Тихомиров. Бесит, что он задумался. О чём? Неужели считает, что я смогу избавиться от ребёнка?

— Свет, я сейчас душ приму, и спокойно поговорим, ладно? Мне нужно освежиться.

— Если тебе такие сложности ни к чему, то не волнуйся! Я в любом случае рожу. Для себя.