Не единственная

Хмурюсь. Интересно, чем там завтракает Анабель?

– Передай ей: все как обычно.

Из-за двери трапезной до меня долетает приглушенный мужской смех и звон бокалов. Я невольно начинаю прислушиваться. Кажется, кто-то там неплохо проводит время.

Элька продолжает топтаться на месте:

– А в дорогу вам что собирать?

– В дорогу? – не могу понять, чего она хочет от меня, потому что пытаюсь услышать то, что творится за дверью.

– Ну… так вы же завтра уезжаете…

Непонимающе смотрю на нее:

– Куда?!

– Л… лаэрд так сказал, – лепечет девочка, теряясь под моим взглядом. – Что вы едете с ним на границу…

– Дарион?

Вот это новость! Меня, значит, он забыл уведомить, отделавшись неопределенным «я подумаю», зато вся прислуга уже в курсе. После такого хочется только одно: развернуться, вышибить дверь с ноги и при гостях закатить этому гаду грандиозный скандал.

«Стоп, Аня, – останавливаю себя, – дыши ровнее». Что-то не припомню за собой такого буйства эмоций. Наоборот, всегда считала себя разумной особой, способной держать нервы в узде. Наверное, это на меня так действует местный воздух. Или впечатлений последнее время с излишком, вот нервная система и дала сбой. Драконы, призраки, двойники… Оно и немудрено. Нужно просто выпить успокоительный чаек и хорошенько выспаться…

Кстати, насчет чайку. Рилия должна была приготовить отвар. И как мне не хочется его пить, но придется.

Элька продолжает стоять, переминаясь с ноги на ногу. Вздохнув, говорю ей:

– Пошли со мной, горе луковое. Поможешь камин растопить.

– А почему луковое? – удивленно лепечет она, но идет.

Краем глаза замечаю, как девчонка обнюхивает себя. Хмыкаю:

– Потому что ты мне нравишься.

Только произнеся это вслух, понимаю, что все так и есть. Элька выглядит самой безобидной в этом осином гнезде. Ну, может, еще Юна. К Тариссе у меня с первого взгляда возникла стойкая неприязнь, а Рилии я просто не доверяю. Вряд ли Анабель не посвятила горничную в свои игры. А если не посвятила, значит, тоже не доверяет ей.

Поднимаясь наверх, я стараюсь не думать о предстоящей ночи. Один раз пережила «любовь» Дариона и еще раз переживу. В конце концов, больно он мне не делал, не оскорблял, просто обращался как с бесчувственным бревном. Но, может, так даже лучше? Неизвестно, как бы я отреагировала, начни он меня ласкать…

– Госпожа, – слышу неуверенный голос Эльки, – это же комната лаэрда…

– Ну, конечно, – фыркаю, – он приказал растопить камин у себя.

– Н-но это же обязанность Тариссы!

Я оборачиваюсь и смотрю на нее с чувством классового превосходства:

– Кто из нас госпожа, я или Тарисса?

– Вы, – уверенно говорит девочка.

– Вот, значит, слушай меня. Теперь это твоя обязанность – следить за покоями лаэрда. Не переживай, у тебя будет помощник, – добавляю, увидев сомнения на ее лице.

Не нужно, чтобы девочка сама таскала дрова или тяжелые корзины с бельем.

– А Тарисса?

– Думаю, ей найдется работа на кухне.

Еще бы Рилию отправить подальше – и будет совсем хорошо.

– А…

– Все, – прерываю возможные возражение, – пора за работу.

В спальне Дариона ничего не напоминает о том, что случилось здесь прошлой ночью. Везде царит порядок, вещи убраны, на кровати – свежее, накрахмаленное до хруста белье. Камин почищен на совесть. Видно, что Тарисса не отлынивает от работы. Я ощущаю укол совести, но тут же заверяю себя: так надо!

Никто не знает своих господ лучше, чем горничные. А мне меньше всего хочется, чтобы эта Тарисса заметила, что супруга хозяина изменилась. Пусть лучше думает, что Анабель бесится из-за развода и всеми способами пытается отсрочить его. Вот и к служанке приревновала, отправила, несчастную, на кухню картошку чистить, или что они тут едят.

***

Пока Элька раскладывает дрова, я отправляюсь к себе – принять ванну, подготовиться к будущей ночи. На столике возле зеркала ждет стакан с темным варевом. Рилия пунктуальна. На сегодня это уже третья порция.

Отвар немного горчит, но я стойко выпиваю все до капли. И угрюмо смотрю в зеркало на свое отражение.

На часах десять вечера. Значит, в моем мире десять утра.

Достаю из шкатулки перстень с агатом. Надеваю на палец и поворачиваю. Зеркало тут же отзывается легкой вибрацией.

Жадно вглядываюсь в стеклянную гладь.

Проходит минута, вторая, но в квартире по ту сторону зеркала царит абсолютная тишина. Не слышно ни звуков шагов, ни голосов, ни бормотания телевизора.

Меня накрывает паника.

– Анабель! – зову хриплым шепотом. – Анабель!

Неужели она сбежала с моим ребенком? Или, не дай боже, причинила Артемке вред?!

Страх за сына лишает меня возможности мыслить логически. Я ощупываю стекло. Но если в прошлый раз мои пальцы легко проникли сквозь преграду, то в этот раз ничего не выходит! Зеркало словно отталкивает меня, да еще бьется током!

Меня отвлекает скрежет ключа в замке и недовольный голос Анабель, говорящий кому-то:

– Отстань! Я же сказала, что мне ничего не нужно.

Дверь открывается. В квартиру сначала въезжает коляска, затем появляется взбешенная Анабель в моем светлом плаще. Следом за ней входит… мама.