Не единственная

— Сейчас, Садди, — сказал господин Рональд, — ты думаешь, что любишь девушку. Возможно, это даже так, хоть я подозреваю, тобой в большей степени движет ущемленное самолюбие и горе от того, что ты потерял возможность получить желаемое — вернее, желаемую. Что потерял возможность выполнить свой план на жизнь. Впрочем, думаю, ты сам искренне веришь в свои чувства и готов заботиться о ней. Но что ты ей предлагаешь? Если даже вы доберетесь до заморских стран, где нет рабства, и никто не будет вас искать — вы окажетесь в незнакомой стране, без знания языка и местных обычаев. Но скорее всего, вы просто не доберетесь. Молодых простачков чуют издалека, какая-нибудь шайка пьяных моряков отнимет у вас все, что есть, заберет у тебя девушку и пустит по кругу… Этого ты для нее хочешь? А если вы все же доплывете… Средства быстро закончатся, и нет гарантий, что твое простое ремесло вас прокормит. Ты окажешься с юной женой на руках, скорее всего, уже беременной. Причем с женой, которая не любит тебя, а бросилась за тобой лишь потому, что не понимает сути понятия свобода. И из благодарности к твоей юношеской любви. Я понимаю, — слегка улыбнулся господин Рональд, — ты привык думать, что женишься на девушке и хорошим обращением заслужишь ее любовь. Не спорю — возможно, так и будет. А может быть, и нет. Но ты когда-нибудь думал, что чувствует она сама, чего она хочет? И готов ли ты бросить все и отправиться за море ради девушки, которая не чувствует к тебе ничего особенного?

— Нам не нужны ваши наставления! — вперив взгляд в пол, прошептал Садди. Его лицо было перекошено от боли. — Ваша помощь тоже не нужна! Мы сами решаем за себя!

Неожиданно он схватил Аньис за руку и потащил к двери.

— Садди, стой! — крикнула Аньис, вырывая руку. Но Садди остановился и так, прикованный к полу резким взглядом черных глаз.

— Я еще не закончил, Садди, — сказал господин Рональд, и Садди ничего не оставалось, как снова бессильно сжимать и разжимать кулаки. Аньис понятия не имела, как господин остановил его, не прикасаясь, но он же маг, у них особые умения…

Господин Рональд помолчал, потом кивнул.

— Понимаю твою боль, и понимаю твой выбор, можешь его не озвучивать. Но в итоге выбирать будет девушка. Теперь ты, Аньис, — он перевел взгляд на нее, а Садди облегченно вздохнул. Господин не пригвождал ее взглядом к полу, не давил, но она поняла: пощады не будет. Так же, как он сказал правду Садди, не жалея его.

— С тобой все просто, Аньис, — чуть улыбнулся господин Рональд. — Помнишь, я сказал тебе смотреть на свои мотивы? Так какие мотивы движут тобой? Если бы ты без памяти любила этого парня, я бы, возможно, поддержал вас. Но нет. Тобой движет лишь желание быть свободной. Ты не понимаешь, что, сбежав сейчас, станешь рабыней в еще большей степени — рабыней ситуации, своего мужа и благодарности к нему за то, что он бросил все ради тебя. Со временем это начнет разъедать тебя изнутри, да и его тоже. А еще тобой движет обида, желание отомстить и привлечь к себе внимание.

Резкая боль поднялась из солнечного сплетения, ударила в сердце, замерла у горла и застыла слезами в глазах. Господин Рональд прав… он просто говорит правду. И все. Но как же это больно!

— Чем бы ни руководствовался Садди, он готов ради тебя подвергнуть свою жизнь опасности, — продолжил господин Рональд. — Скажи, то, что движет тобой — достойные поводы рисковать его жизнью? При том, что ты его не любишь. Заслуживает ли Садди прожить жизнь с женщиной, которая пошла за ним не из любви?

— Замолчите… — вдруг простонал Садди. — Вы ничего о нас не знаете!

— Садди, сейчас тебе еще слишком больно, и ты готов обманываться дальше, — господин Рональд бросил на него резкий взгляд и тут же вернулся к Аньис. — Но, повторяю, решать будет девушка. Так что, Аньс? Это достойные мотивы?

Аньис опустила глаза как можно ниже, но тут же подняла их на господина. Ей стало стыдно, а потом вдруг что-то щелкнуло внутри, и все встало на свои места.

— Нет, господин Рональд, они не достойные, — тихо, но решительно сказала она. — Вы правы.

— Тогда сейчас ты можешь еще раз оценить ситуацию и сделать свой выбор. Окончательный.

— Я все решила, господин, — Аньис повернулась к Садди. Сердце забилось громко от того, что она хотела сделать. Садди возненавидит ее, не поймет… — Садди, он прав, — очень тихо произнесла она. — Ты достоин лучшего… Девушки, которая тебя полюбит… Я не могу рисковать твоей жизнью… И господин Рональд не заслуживает такой неблагодарности. Я останусь здесь.

Садди в отчаянном недоумении смотрел на нее.

— Что ж, Садди, — господин Рональд доброжелательно кивнул ему. — Девушка сделала свой выбор. Ты знаешь, как выйти из моего дома? Впрочем… — он открыл дверь и выглянул в коридор:

— Девочка… Мариса, если не ошибаюсь? — обратился он к служанке, несшей по коридору корзину с яйцами.

— Да, господин, — Мариса остановилась и поклонилась хозяину.