Не ее дочь

– Лонгвью в штате Вашингтон, но близко. Всего в двух милях от Келсо, где находится твой любимый сельский рынок. Помнишь? Мы ездили туда в прошлом году, и ты не перестаешь твердить, какой это милый городок. Мы еще ели там суши и останавливались в гостинице «Хадсон Мэнор».

– Боже, суши и правда были отличные. Но это в Келсо, а не в Лонгвью. Кто в здравом уме поедет в Лонгвью?

– Мы поедем в Лонгвью. До Келсо можно практически пешком дойти! – воскликнул он, хлопнув папкой по столу. – Когда это ты стала таким снобом?

– Я не сноб. Если честно, я просто устала. До сих пор пытаюсь доделать все заказы после поездки и создать новую линейку учебных пособий.

Я знала причины, по которым это считалось удачным решением для бизнеса, ведь мы должны расширяться на новые территории, но после поездки за границу у меня было такое насыщенное расписание, что хотелось просто забиться в офис и сосредоточиться только на электронных продуктах.

– Может, тогда поехать только нам?

– Нет, я поеду. Это важно. Просто я надеялась, что неделя будет менее напряженной.

Он фыркнул, а Мэдисон уткнулась в телефон.

– А когда у тебя бывали ненапряженные недели?

– Ладно, ладно, принято. Правда. Я просто не знаю, зачем ехать в маленький городок, если в Портленде пятьдесят миллионов школ Монтессори или около того.

– Потому что они нас вызвали. В Лонгвью. Куда мы поедем… – он взмахнул рукой и поправил деревянные часы на запястье, мой подарок на прошлое Рождество, – через двадцать минут. – Он склонился над бумагами на моем столе и провел пальцем по тексту, пока не нашел нужное название. – Дом детства Монтессори. Если приглашают, нужно ехать.

– Видишь? Тебе пришлось посмотреть на заказ, потому что ты даже не помнишь название школы, куда мы едем.

– Слушай, босс, мы только смотаемся туда и обратно. Это наш шанс внедриться в систему Монтессори. А для нас это огромный шаг, сама знаешь. И я позабочусь о том, чтобы впредь мы ездили только в самые классные места с бешеным бюджетом.

– А Монтессори разве не классные? Разве не в этом все дело?

– Я про классные города, зануда. Ты только задумайся. Стоит нам внедриться в школы Монтессори, и следующие на очереди вальдорфские школы!

Я засмеялась.

– Устроила я тебе встряску, да? Я просто решила сначала протестировать твое умение вести переговоры, прежде чем мы поедем заключать сделку.

– И как я справился?

– Отлично.

Мэдисон суетилась рядом, складывая вещи для поездки. Она прислушивалась к разговору, но не вмешивалась в перепалку.

– И ты единственный, кто может безнаказанно назвать меня занудой. Ты ведь в курсе, правда?

– Ага-ага, – закивал он. – И ты это обожаешь. – Он сложил бумаги и компьютер в сумку и перекинул ее через плечо. – Ну что, мы готовы?

– Почти. Дай мне пять минут, собрать кое-что.

Я разобралась с несколькими неотвеченными имейлами, попутно засовывая в сумку папки. В приемной мы с Мэдисон и Брэдом помахали Тревису, который отвечал по телефону на запросы от зарубежных клиентов.

Мы обещали привезти ему из штата Вашингтон какие-нибудь забавные сувениры, распрощались и пошли к фургону «КУРСа». Дважды пересчитали учебные пособия и загрузили их.

Когда мы выехали на шоссе, я заглянула в свой блокнот. Я знала, какие трудности нас ожидают в школе Монтессори – у них свои критерии успешного обучения. Они полагаются на определенные методы, рабочие циклы и учебные блоки. Мне хотелось показать, как мы можем дополнить их метод, не изменяя его.

За полчаса до места назначения мы попали в пробку.

– А объездных дорог нет?

– Если ты не знаешь какие-нибудь, не обозначенные в картах Google, тогда нет, – огрызнулся Брэд, не сводя глаз с дороги.

К вождению он относился серьезнее кого-либо из моих знакомых – никаких телефонных сообщений, никакой громкой музыки, и он почти не разговаривал. Он ненавидел напряжение от вождения, но всегда настаивал, что сам сядет за руль.

Я ухмыльнулась в сторону Мэдисон, и она подняла брови.

– Ты такой чувствительный, – пробормотала я.

– Серьезно, Сара? Собираешься перемывать мне косточки? Я веду машину.

– Разве? У тебя даже пальцы не побелели от напряжения, и ты не сидишь вплотную к рулю, бабуля.

– Вообще-то моя бабушка сидит дальше от руля, – добавила Мэдисон.

– Ну ладно, паршивки, – выдохнул он и выпрямился еще сильнее, положив руки в классическую позицию «на десять и два часа».

– А знаешь, я где-то читала, что руки, на самом деле, нужно держать на одиннадцати и трех, так безопаснее.

– Вон из машины немедленно! Обе!

– Не понимаю, почему ты всегда так настаиваешь, что поведешь сам, если ненавидишь сидеть за рулем.

– Потому что никто другой не довезет нас вовремя. Разве это не очевидно?

Мы с Мэдисон засмеялись и помогли ему сориентироваться по карте. Мы знали, когда надавить, но и понимали границы, а он был уже почти на грани. У школы мы остановились за две минуты до назначенного времени, и я уставилась на домик в сельском стиле, с ярко-красной дверью.

– Погодите. Это то самое место? Точно?

На другой стороне улицы стояла церковь. Помимо нее здесь были только теснящиеся друг к другу жилые дома.

– То самое.